Симон Фуркад: «зависть помогает расти в спорте» и «всегда могу намылить Мартену шею»

В нынешнем сезоне в активе Симона Фуркада было несколько ярких выступлений, которые позволяют ему занимать четвёртую строчку в генеральной классификации. Во время этапа Кубка мира корреспондент "Чемпионат.com" побеседовала с ним не только о биатлоне.

— В начале года российские эксперты прогнозировали, что Кубок мира может выиграть кто-то из Фуркадов, и сейчас это кажется вполне возможным. Симон, с чем связан подобный успех, ведь в прошлом году результаты были куда скромнее?
— Я думаю, всё дело в моей голове. Я совершенно ничего не менял в системе тренировок, всё делал как обычно. Я просто расслабился, когда понял, что, в отличие от моего брата, не могу выигрывать каждую гонку. Поэтому я просто сконцентрировался на подготовке к этапу во Франции и чемпионату мира в Рупольдинге.

"Вообще спорт — это химия, должно совпасть всё: ваш психологический настрой, физическое состояние, готовность, экипировка, и тогда придут победы. Ни один спортсмен не может показывать результаты всегда, бывают хорошие и плохие времена, и я считаю, что это нормально".

И эта тактика превзошла мои ожидания, результаты в начале года были действительно впечатляющими. Сейчас на этап в Контиолахти у меня пришёлся некоторый спад, я всё ещё чувствую себя уставшим, но к чемпионату мира опять буду в форме. Вообще спорт — это химия, должно совпасть всё: ваш психологический настрой, физическое состояние, готовность, экипировка, и тогда придут победы. Ни один спортсмен не может показывать результаты всегда, бывают хорошие и плохие времена, и я считаю, что это нормально.

— То есть о борьбе за победу в общем зачёте речь не идёт?
— Конечно, нет. Мартен и Эмиль ушли далеко вперёд, думаю, вряд ли кто-нибудь сможет приблизиться к ним. Кубок мира выиграет один из них.

— У вас так и нет ни одной победы... Это какой-то рок?
— Такое впечатление, что да. Я всё время где-то поблизости, у меня бывают отличные результаты, однако я так и не был первым. Но продолжаю верить, что победы придут. В этом году у меня были подиумы, просто мой день ещё не настал. Надеюсь выиграть медаль на чемпионате мира в Рупольдинге.

— Что вы думаете о российской команде? Ведь в этом году у нас достаточно молодая сборная.
— Я очень впечатлён их результатами. Такие результаты особенно важны, когда их показывают молодые спортсмены, которые только присоединились к сборной. В будущем, я уверен, это будет великая команда. У меня прекрасные отношения со всеми, даже если кто-то не говорит по-английски, всегда можно просто улыбнуться. К тому же я знаю, как сказать по-русски "Привет!".

— Можете назвать кого-нибудь по именам?
— Конечно, всех. Из молодых: Гараничев, Волков, Малышко.

— Расскажите об отношениях в вашей команде. Кстати, у вас есть капитан?
— Нет, у нас нет капитана. Французская сборная не такая большая, поэтому мы справляемся сами. Мы тут все капитаны. Я — самый опытный, Мартен — самый успешный. Мы все вместе ходим на собрания, каждый может высказаться, если он с чем-то не согласен.

— Сейчас очень часто приходится слышать о конфликтах внутри сборных, ваша команда действительно такая дружная или это только для прессы?
— Нет, мы действительно очень хорошие друзья. Во-первых, мы все примерно одного возраста, между самым старшим, то есть мной, и самым молодым — разница всего четыре года, поэтому у нас одинаковые интересы. В нашей обычной жизни, за пределами спорта, мы остаёмся друзьями: мы все живём в одном городе, видим друг друга каждый день, тренируемся вместе, это очень помогает.

— Неужели нет никакой зависти к тем, кто успешнее?
— Конечно, есть, но это необходимо в спорте, это помогает расти, достигать поставленные цели. Без зависти, в хорошем смысле слова, нельзя подняться на подиум. Я думаю, хорошо всё, что работает на командный результат.

— Многие болельщики интересуются, как вы проводите свободное время.
— На самом деле у спортсменов мало свободного времени, мы почти всегда тренируемся. Но, как и все люди, я люблю путешествовать, проводить время со своей семьёй.

— Вы поддерживаете отношения с Рафаэлем Пуаре?
— Да, конечно, но теперь он мне просто друг, а не тренер. Я нашёл свой путь в биатлоне и считаю, что не очень хорошо для спортсмена, когда тебя все время тренируют разные люди.

"Я очень люблю российских болельщиков. Немцы, австрийцы, норвежцы, да и все остальные обычно поддерживают только своих, в то время как русские поддерживают и нас. На трассе крики болельщиков помогают, а на рубеже я обычно не слышу их, стараюсь концентрироваться на стрельбе. Я, кстати, стараюсь учить русский, так что могу немного отвечать российским болельщикам".

Тем более мои результаты в этом году доказывают, что работа с тренерами французской сборной оказалась успешной.

— Какой из этапов вам нравится больше всего?
— Мне нравится Антхольц, там прекрасная атмосфера, всегда много людей, кроме того, Альпы очень красивы. Что касается Контиолахти — я выиграл здесь две медали, будучи юниором, поэтому у меня об этом месте прекрасные воспоминания.

— Как вы относитесь к поддержке болельщиков?
— Я очень люблю российских болельщиков. Немцы, австрийцы, норвежцы, да и все остальные обычно поддерживают только своих, в то время как русские поддерживают и нас тоже, и это очень приятно. На трассе крики болельщиков помогают, а на рубеже я обычно не слышу их, стараюсь концентрироваться на стрельбе. Я, кстати, стараюсь учить русский, так что могу немного отвечать российским болельщикам.

— Я знаю, что вы очень хорошо танцуете...
— О, спасибо! Я не считаю себя талантливым, занимался брейк-дансом, когда был немного моложе, мне это нравится. Если бы я не стал биатлонистом, то, несомненно, стал бы танцором. Я долго выбирал, но всё-таки в танцах я был не так хорош.



— Что вы будете делать после окончания карьеры?
— Ну, я явно уже буду слишком старым, чтобы заняться брейк-дансом. Я полагаю, что стану тренером. Кроме того, я бы хотел закончить учёбу, я изучал маркетинг и PR, но пришлось оставить учёбу из-за спорта. Возможно, у меня будут предложения не в биатлоне, мне бы хотелось попробовать что-то новое. И конечно, я бы хотел завести семью.

— Как скоро это произойдет?
— Через шесть лет. Я планирую завершить карьеру после Олимпиады в Пхёнчхане. Мне будет уже 35.

— Бьорндален старше, но продолжает выступать.
— Нет, я не хочу такую длинную карьеру, думаю, я успею устать от спорта, мне хочется нормальной жизни.

"Нойнер пришла в спорт очень молодой, поэтому с детства испытывает большое давление, и ей, конечно, трудно. На протяжении долгого времени у неё были выдающиеся успехи, к ней приковано внимание прессы, телевидения, сложно выдерживать все это долго. Кроме того, она много выиграла, ей можно уходить".

— Как вы оцениваете решение Магдалены Нойнер о завершении карьеры?
— Она пришла в спорт очень молодой, поэтому с детства испытывает большое давление, и ей, конечно, трудно. На протяжении долгого времени у неё были выдающиеся успехи, к ней приковано внимание прессы, телевидения, сложно выдерживать все это долго. Кроме того, она много выиграла, ей можно уходить.

— Вы знаете что-нибудь про тех, кто завершил карьеру? Они счастливы или скучают по биатлону?
— Я думаю, поначалу это очень тяжело. К тому же в любом деле приходится начинать с самого начала. Я знаю, например, что Венсан Дефран очень счастлив, у него двое детей, ему важно быть поближе к семье.

— Популярность биатлона во Франции растет?
— Я думаю, она быстро вырастет, если у нас появятся телевизионные эфиры, пока этого нет, не приходится говорить о значительном росте. Но, тем не менее, в газетах пишут о биатлоне, и, потом, при выборе спортсмена года Мартен стал 14-м — это большой успех для зимних видов спорта, никогда прежде подобного не было.

— Ольга Зайцева в России стала первой.
— Это здорово! Но нам пока до этого далеко. Надеюсь, однажды это будет и у нас.

— Мартен теперь большая звезда?
— Во Франции не такая уж большая звезда, наш вид спорта пока не очень популярен. Конечно, он известен в других странах, но между нами двумя ничего не изменилось. Он по-прежнему мой младший брат, и я всегда могу намылить ему шею. Это я шучу, но когда бывают конфликты — я спорю с ним и не смотрю на то, что он более титулованный спортсмен.

— Насколько я знаю, у него очень редкий пульс, в состоянии покоя всего 26 ударов в минуту, а как у вас?
— Нет, я спортсмен с высоким пульсом, у меня 38 ударов. Для спортсмена это многовато. Конечно, с низким пульсом бежать легче, но мне приходится исходить из возможностей моего организма.

— У Мартена есть другие таланты помимо спорта?
— О, он очень талантлив. Но главное — никогда не просите его петь, он этого очень не любит!

— Расскажите о стрельбе — почему некоторые спортсмены, например Тарьей Бё, Симон Эдер, хорошо стреляли в прошлом, но теперь не показывают такие результаты? У вас ведь тоже были проблемы со стрельбой, как вам удалось их преодолеть?
— Все дело в уверенности. Если её нет, стрельба не получится. Дело в том, что перерывы между этапами слишком короткие, и если что-то уже пошло не так, у вас нет времени, чтобы остановиться, подумать, понять, в чём проблема, и исправить это. В стрельбе 60% — это уверенность, 20% — техника и остальное — текущие условия стрельбы. Это как на экзамене — как бы вы долго ни готовились, если вы думаете, что не сдадите его, — вы не сдадите. Главное — верить, я так считаю, это мой путь. И, честно говоря, я не думаю, что у Симона Эдера или Тарьея Бё есть какие-то проблемы с техникой.

"Если ты в плохой форме, то понимаешь, что ходом уже не отыграешь, поэтому делаешь ставку на стрельбу и из-за этого испытываешь повышенное давление на рубеже. Думаю, проблема в этом. Если же ты в хорошей форме, то можешь позволить себе, что называется, "стрелять плохо", понимая, что всё равно убежишь от соперников".

Могу отметить ещё такой момент: если ты в плохой форме, то понимаешь, что ходом уже не отыграешь, поэтому делаешь ставку на стрельбу и из-за этого испытываешь повышенное давление на рубеже. Думаю, их проблема в этом. Если же ты в хорошей форме, то можешь позволить себе, что называется, "стрелять плохо", понимая, что всё равно убежишь от соперников. Поэтому, когда ты в хорошей форме, это легче. И психологически в том числе.

— У вашей команды есть психолог?
— Сейчас нет. Я пытался работать с психологом, но пока для меня лучший психолог — это моя девушка.

— Она ведь из России, может быть, вы присоединитесь к российской команде?
— Я бы был очень рад. Надеюсь в этом году провести побольше времени на Камчатке.

— У вас хорошие отношения с другими командами?
— Мы общаемся, но не часто.

— А что тогда ваш брат делал в торговом центре с Эмилем-Хегле Свендсеном?
— Они там были? Не знаю, может, фотосессия с болельщиками?

"Во Франции Мартен не такая уж большая звезда, наш вид спорта пока не очень популярен. Конечно, он известен в других странах, но между нами двумя ничего не изменилось. Он по-прежнему мой младший брат, и я всегда могу намылить ему шею".

— Нет, они вместе ходили за покупками.
— Надо же... На самом деле, после гонки мы, бывает, встречаемся и обсуждаем проблемы, которые произошли по ходу. Кроме того, мы с соперниками иногда тренируемся вместе, это бывает полезно. Однажды, например, я и Тарьей Бё проводили вместе беговую тренировку, но за покупками я с ним не ходил. Что касается магазинов — я обычно хожу один или со своей командой.

— Вас не смущает рутина в спорте?
— Мне кажется, надо делать то, что тебе нравится, и это не наскучит. Я делаю то, что мне нравится. Да, наша жизнь достаточно ограниченна, но я знаю, что это не навсегда. Поэтому я хочу посвятить биатлону ближайшие несколько лет, выкладываясь полностью, пока я еще в состоянии показывать результат. А потом я уйду, и у меня будет нормальная жизнь. Я не смотрю далеко в будущее, сейчас мои мысли — о чемпионате мира.

www.championat.com