Анатолий Алябьев: «Плохому танцору всегда одно место мешает»

Прославленный советский биатлонист, выступавший за ленинградский СКА, в беседе с корреспондентом «Спорта» оценил успехи Дмитрия Малышко и рассказал о сложностях трассы в Рупольдинге.

У немцев и норвежцев лучше фармакология

— Ход чемпионата мира совпадает с вашими ожиданиями?
— Я говорил перед стартом, что чемпионат будет непредсказуемым. Норвежцы и немцы по ходу сезона слегка утратили позиции, а наши подтянулись. Но к чемпионатам мира немцы и норвежцы всегда умели подходить в лучшей форме. Может быть, это лучшая подготовка или хорошая фармакология — я не имею в виду допинг.

После смешанной эстафеты Дима Малышко звонил мне по телефону и рассказывал, что лыжи у них на тот момент действительно плохо катили. Он бежал этап с Бьорндаленом, шел позади него и никак не мог «накатить». Обычно он легко это делает, но тут — никак. И особенно плохо шли лыжи Антона Шипулина. И девочки в эстафете неудачно проявили себя.

Меня немного задело, что золото смешанной эстафеты передали норвежцам. Я бы дал первое место обеим сборным — и им, и словенцам. Конечно, Свендсену сказали по ходу дистанции, что время изменят. Но если бы Бьорндален не пострадал из-за мишени, то Свендсен шел бы первым, и неизвестно, как бы он прошел. Ему было бы тяжелее. Здесь надо продумать другое решение. А, не дай бог, на Олимпиаде такое случится?

— Стоит ли списывать неудачи на сервисеров и их «угадали — не угадали» со смазкой лыж?
— Как говорится, плохому танцору всегда одно место мешает. Когда спортсмены выступают хорошо сами по себе, выигрывают медали, то они всегда скажут, что лыжи катили хорошо. А если биатлонист оступился или допустил ошибку — то надо на что-то свалить. А на что? На стрельбу не получится, там все от тебя зависит. Так что только на лыжи.

Но так бывает не всегда. Бывает, что сервисеру приходится выбирать «или-или» между двумя вариантами смазки. Положить парафин или порошок. А за ночь может потеплеть или, что сильнее чувствуется, похолодать. А менять лыжи на трассе уже поздно.

Это легко почувствовать даже при просмотре по телевизору. Когда спортсмен катит позади другого, он в нормальном состоянии всегда должен без особого труда «накатывать». Если не может, значит, лыжи не идут.

Золотая медаль будет!

— Ожидаете ли от наших лучшего хода к концу турнира?
— Возможно, в первых гонках сказался мандраж. Бе, Фуркад, Свендсен — опытные спортсмены, а нашим молодым в этой «мясорубочке» еще предстоит проявить себя. Думаю, что на последние старты наши должны собраться. Золотая медаль будет.

В процессе гонок спортсмены подходят к нужному состоянию, и наступает момент, когда они реализовывают себя по максимуму. Сейчас наши ребята готовы к борьбе за медали. Сколько они смогут выиграть — решит взаимодействие тренера и спортсмена по ходу турнира.

— Что скажете о единственном представителе Петербурга на чемпионате мира — Дмитрии Малышко?
— Честь ему и хвала, что он остался в сборной (напомним, в 2008 году Дмитрий прервал профессиональные тренировки и думал об уходе из спорта из-за проблем с деньгами. — «Спорт»). Сейчас он по скорости — лучший в нашей сборной. Перед чемпионатом мира была контрольная тренировка, и он обогнал пришедшего вторым Устюгова на 40 секунд. Я думал, что его поставят в спринт и пасьют... Мне кажется, что его немного зажали. Ведь смешанную эстафету он прошел лучше всех. Но главная его задача сейчас — Олимпиада.

Проигрываем по методике

— Трассу в Рупольдинге признают очень сложной. Какие у вас остались впечатления от этого биатлонного этапа?
— Да, сложная. Я там бегал много, выигрывал в составе эстафеты под 13-м номером. Это был 1981 год, номер хорошо запомнился (смеется).

Трасса там была тяжелая, а в последнее время еще усложнилась. Перепад высот стал больше, хотя и так был серьезным. Высота там где-то 500—600 метров над уровнем моря — это нормально, не тяжело, не высокогорье. Но подъемы и спуски очень скоростные, требуют большой силы. Приходится выдерживать долгое напряжение на спусках, расслабиться невозможно. Особенно если лыжи хорошо катят, а сейчас скорости стали гораздо быстрее, чем в наше время.

— Немцы намерены выиграть турнир, но пока проигрывают в борьбе за золото. Они сдают позиции в биатлоне?
— Не сказал бы. У них произошла смена поколений. Кроме того, сильно растут другие страны. Возьмите тех же словенцев или сильных американца с канадцем. География расширяется.

— Обе наши сборные по-прежнему уступают лидерам лыжным ходом и берут медали в основном за счет лучшей стрельбы. Какие у вас замечания к нашим по лыжному ходу?
— Так трудно сказать. Наверное, проигрываем по методике. Что касается стрельбы, то раньше норвежцы и немцы стреляли гораздо быстрее нас и выигрывали по 30—40 секунд. Сейчас наши действительно догнали их в этом, особенно Шипулин. Малышко, наоборот, немного «придерживает» на огневом рубеже.

У Слепцовой звездная болезнь

— Светлана Слепцова в который уже раз просто «умирает» в завершающей части гонки. Что ей можно посоветовать?
— У Светы Слепцовой, как раньше у Максима Чудова и Димы Ярошенко, есть такая звездная болезнь. Вообще же она не может выложиться не столько физически, сколько психологически. Она устает потому, что сдает морально. По сути, ведь все спортсмены на чемпионате мира готовы примерно одинаково, как и на Олимпиаде, и даже на этапах Кубка мира. Побеждает тот, кто более хорошо подготовлен психологически.

Цифра

6 медалей выиграли российские биатлонисты в индивидуальных гонках мировых первенств. На дебютном чемпионате-1993 блеснули два Сергея: Тарасов взял серебро, а Чепиков замкнул тройку призеров. Спустя три года нашим стреляющим лыжникам рукоплескал Рупольдинг. Тарасов добежал в «индивидуалке» до золота, а Владимир Драчев выиграл серебро. В ХХI веке россияне не блистали на мужской «двадцатке»: всего две медали в восьми гонках, и обе на счету Максима Максимова, не пробившегося на нынешнее первенство. Гонщик из Ижевска неожиданно выиграл бронзу в Эстерсунде и не менее сенсационное серебро на прошлогоднем чемпионате мира в Ханты-Мансийске.

Источник: www.sportsdaily.ru