Евгений Гараничев: «Бьорндален думает, что ему все дозволено»

Биатлонисты сборной России, немного отдохнув, приступили к летним тренировкам. Очередные сборы проходят в центре зимних видов спорта «Жемчужина Сибири». Корреспондент 72.ru пообщался с представителем Тюменской области, бронзовым призером зимних Олимпийских игр 2014 года Евгением Гараничевым и узнал, какие планы у биатлониста на следующий сезон, почему многие европейские спортсмены «астматики» и что мешает дружбе Евгения и Эрика Лессера.

— Ты уже успел отдохнуть после закрытия сезона? Как провел отпуск?

— Да, провел отпуск в кругу семьи. У меня родился сын, все внимание сейчас уделяется ему. Хочется всегда быть с ним, видеть, как он растет. Также я начал лечиться в санатории «Тараскуль». Привожу мышцы в нормальное состояние. Каждый год там лечусь. Когда получается, и два раза в год — весной и осенью.

— А как же море, пляж?

— В том году ездили в Египет. Очень там жарко. В этом году не стали рисковать, потому что маленький ребенок. Я не против пляжного отдыха, но не сейчас. К тому же, моя супруга боится перелетов на дальние расстояния.

— Чем любишь заниматься в свободное от спорта время?

— Когда к родителям езжу, то, бывает, ходим на рыбалку. И супруга моя увлеклась. Когда ездила к своим родителям, рыбачила с папой на пруду, сама червя цепляла. (Улыбается.) Сейчас мы живем в доме, у нас огород. Любим прогулки на велосипеде, постоянно гуляем в парке. Если говорить о хобби, то это радиоуправляемые машинки. Иногда выйду, около дома минут 10-15 душу отведу, отвлекусь, а потом дальше бытовые вопросы решать.

— Смотрел чемпионат мира по хоккею? Можешь назвать себя спортивным болельщиком?

— Смотрел некоторые матчи. Хоккей я люблю — это азартная, агрессивная, зрелищная игра. Заядлым болельщиком какого-либо вида спорта себя назвать не могу. Бывает, попадешь на трансляцию «Формулы» или волейбола, посмотришь. А так, чтобы постоянно следить за какой-то командой, нет. Вот, например, Тимофей Лапшин (тюменский биатлонист. — Прим. авт.) болеет за «Спартак», ни одного матча с участием этой команды не пропускает, знает расписание игр и каждого футболиста. Если «Спартак» играет, когда у нас нет тренировок, смотрит. Если где-то в Европе игру не показывают, выходит в Интернет и смотрит прямую трансляцию.

— В СМИ писали, что ты любишь скорость. Это так?

— Нет. Я любитель техники, например, мотоциклов, очень люблю на них кататься. Нет во мне такого адреналина, чтобы я экстремальными видами спорта занимался. Просто иногда нравится выплеснуть эмоции, расслабиться. А после вернуться к привычному образу жизни.

— Есть ли экстремальные мечты?

— Была мысль прыгнуть с парашютом. Сейчас она меньше посещает меня. Антон Шипулин (российский биатлонист. — Прим. авт.) прыгал, и мне тоже хочется.

— Ты начал заниматься спортом с начальной школы. Всегда хотел связать с ним жизнь?

— Я со второго класса занимался лыжными гонками, уже восемь лет в биатлоне. Наверное, в детстве каждый, и я в частности, мечтал стать космонавтом. Хотел, как Юрий Гагарин, полететь в космос. Но это всего лишь детские мечты. Я родился в поселке, где кроме секции лыжных гонок была еще секция футбола. Но в последней не было тренера, ребята просто приходили и гоняли мяч, а в лыжных гонках был. Мой старший брат занимался лыжными гонками. Родители купили мне лыжи с застежками на валенках. Но заинтересовался я этим видом спорта, когда пошел в школу. Стало интересно, как тренер проводит занятия в летний период. Прыжки в горки, «зайчик» — эти упражнения меня заворожили. Я был спортивным мальчиком, играл в войнушки, прятки, не сидел на месте, все время где-то бегал после уроков. Даже и не думал, что буду выступать на международном уровне, хотелось победить на районных соревнованиях, потом были областные, и так по нарастающей. Когда появились результаты в лыжных гонках, Владимир Аликин (олимпийский чемпион по биатлону, земляк Гараничева. — Прим. авт.) позвал меня в биатлон в Тюмень. Я согласился. Сначала на сборы в Тюмень ездил, потом перебрался жить вместе со своей девушкой, которая стала моей женой. Уже девять лет вместе. Теперь у нас сын.

— Уже придумал, в какие спортивные секции отдашь Евгения младшего?

— Тюмень — очень спортивный город. Это и площадки во дворах, где ребята занимаются на турниках, и велодвижение. Футбол развивается и хоккей. Если сын не захочет идти по стопам отца — заставлять не буду. А так хочу отдать его либо в футбол, либо в хоккей.

— Чему прежде всего хочешь его научить?

— Чтобы он к людям хорошо относился — был общительным, спокойным, культурным ребенком, не грубил. Чтобы был развитым и доброжелательным.

— Ты готовишься в группе Рико Гросса. Можно ли сказать, что ты нашел своего тренера?

— Да, мы нашли общий язык и понимание, которое не в полной мере было с его предшественниками. Он не так давно закончил спортивную карьеру, и его видение дальнейшего развития команды отличается от других. Гросс предлагает новые упражнения, внедряет новую подготовку. Как раз та работа, что была проделана, дала положительный результат в соревновательном режиме.

— Некоторые биатлонисты суеверны. Например, Мартен Фуркад не брил бороду в надежде отстрелять на ноль. Есть ли у тебя подобные заморочки?

— Да, Мартен Фуркад в итоге сбрил бороду перед выступлением и тогда отстрелял на ноль. (Смеется.) Иногда и у меня такое бывает, что не бреюсь перед гонкой. Есть такое суеверие.

— В прошедших кубковых сезонах у спортсменов нашей команды то и дело возникали стычки с французами на лыжне. С чем это связано? Почему французы все время на вас жаловались?

— Вообще все спортсмены способны на эмоции. Агрессивная борьба была с норвежцами, в частности с Бьорндаленом. Ощущение, что на трассе он думает, что ему все дозволено. Мне кажется, он пользуется своим статусом. Когда бежим масс-старт или гонку преследования, может толкнуть. Но этого телезритель не видит, потому что Бьорндален знает, что перед камерами этого нельзя делать. У меня с ним несколько раз стычки были, даже перепалки. А показывают, когда уже борьба на финише идет. У Антона Шипулина была борьба с Мартеном Фуркадом, и у меня с ним в Рупольдинге. Это спортивный азарт. Можно, конечно, куда-то идти жаловаться. Как французы некрасиво с Антоном несколько раз делали. Идут сразу подавать протест. Мы так не делаем. Мы не показываем свою слабость. Ведем себя спокойнее. Когда борьба идет, сам понимаешь, что это на азарте происходит. Никто не застрахован от таких случаев.

— Дружишь с кем-нибудь из иностранных коллег?

— Со всеми общаемся. Но лучше всего с Эриком Лессером. Мы с ним на летнем чемпионате бегали, потом на кубке IBU встретились, не говоря уже об этапах Кубка мира. Конечно, для хорошего общения мне не хватает знания языка. (Улыбается.) Надо учить английский.

— Поговорим о допинге. Норвежцы практически все «астматики», речь идет о приеме специальных препаратов, которые в случае астмы не считаются допингом. Не обижает такая несправедливость?

— Не только норвежцы все «астматики», мне кажется пол-Европы «астматики». В каждой стране, по-моему, они есть, не считая России.

— В этом году у российских спортсменов возникли проблемы из-за употребления мельдония...

— Ничего не могу сказать, кроме того что, да, нам раньше его давали. У меня эти пачки дома лежали, я их отдавал родителям. Они уже в возрасте. У папы есть проблемы с сердцем. Вот он единственный его пил.

— Иногда из биатлонных стартов делают шоу («Рождественская гонка» и «Гонка чемпионов»). Как ты к этому относишься?

— Конечно, это делается для болельщиков и телезрителей. Мы, спортсмены, просто выполняем то, что нам говорят. Скажу, что участие в «Рождественской гонке» — это колоссальное внутреннее потрясение. Там столько народа! Все внутри играет, трясется. Стараешься утихомирить эти чувства, абстрагироваться от соревнований и получать удовольствие.

— Расскажи о планах на следующий сезон. Планируешь побороться за большой хрустальный глобус?

— Буду совершенствоваться дальше. Я еще не достиг предела. Есть ошибки, над которыми надо работать. Буду их устранять. О хрустальном глобусе не думаю, потому что как начинаешь об этом думать, что-то не получается. Работаю на максимальный результат. Никогда не загадываю наперед.

— Многие спортсмены активно ведут себя в соцсетях, а ты нечасто балуешь своих болельщиков. Почему?

— Просто не люблю фотографироваться. Когда есть настроение, выкладываю снимки в Интернет, чтобы знакомые и родственники видели. Фотографирую достопримечательности. Например, завел Instagram, выкладывал фото из поездки в Германию. А вообще не увлекаюсь этим — ходить, фотографироваться и выставлять на всеобщее обозрение.

— Не обижает, когда болельщики акцентируют внимание на том, что ты не тюменец?

— Я здесь прожил уже шесть лет, и Тюмень мне ближе, чем Пермь. Здесь более благоприятные условия для занятий спортом. Очень много делается для спорта и, в частности, для биатлона. Мне некогда читать, что пишут болельщики, но когда мы здесь встречаемся, они говорят «наш Евгений», и это очень приятно.