Леонид Гурьев — о работе с биатлонистками

Леонид Гурьев — о биатлонном буме в Тюмени, возвращении Кузьминой, бывших воспитанницах за рубежом и жёсткости в работе с биатлонистками.

В ближайшие дни в Тюмени соберутся почти все элитные российские биатлонисты. Обе женские команды уже тренируются на «Жемчужине Сибири», а скоро подтянется и мужская группа Рикко Гросса. И это при том, что здесь также находятся местные спортсмены, лыжники, биатлонисты из Беларуси, Словакии и Кореи. Места на арене-гиганте хватает всем. О том, как идёт подготовка к сезону и секретах работы с женщинами мы поговорили со старшим тренером сборной Тюменской области Леонидом Гурьевым.

«Если я не нравлюсь, можете уйти к другому тренеру»

— До дебютного Кубка мира ещё четыре месяца, а Тюмень уже вовсю живёт биатлоном. Для вас приезд сборных — это праздник?
— Конечно, радует, что сезон начинается. У нас уже снег выпал 15 см и по прогнозам будет ещё идти каждый день, но катаются всё равно на искусственном. Тут отличная пересечённая трасса для вкатывания, есть и простой круг для паралимпийцев, где можно поработать над техникой. Здесь два стрельбища на 30 установок. Такого нигде в мире нет. Но даже при таких масштабах стадион занят с восьми утра до десяти вечера. Два суперсовременных тренажёрных зала тоже заняты круглые сутки.

— И при этом, насколько я знаю, к Кубку мира идут стоительно монтажные работы. Если у вас и так один из лучших стадионов в мире, что ещё можно улучшать?
— Идёт строительство зала для прессы. Уже готов его каркас. Ставят дополнительно две осветительных матчы, чтобы усилить освещение на стрельбище. Это важно в интересах телевидения. Так что пределов совершенству нет.

— Какая сейчас обстановка в женской команде? На ваш взгляд, оправдано это разделение на группы?
— Насколько я знаю 11 и 13 ноября у них пройдут контрольные тренировки, которые повлияют на формирование состава. На пользу ли разделение, покажет сезон. Но есть свои плюсы: больших охват спортсменок, равный подход ко всем и разные методики. У Медведцева упор сделан на скорость, а у Норицына — более классическая модель и принцип постепенности, по которому мы работали в советские годы. Конфронтаций между группами нет. К примеру, моя подопечная Ольга Шестерикова тренируется у Медведцева, а Ирина Услугина, Анастасия Загоруйко и Виктория Сливко — у Норицына. Наше дело им помогать. Я сразу сказал обоим старшим тренерам, что могут обращаться в любой момент.

— При распределении ваших спортсменок по группам с вами советовались?
— Конечно, но я сказал, что последнее слово должно быть за спортсменками. Кому-то нравится одна методика или тренер, есть право выбора. Я иногда кому-то не нравлюсь и тоже говорю, что можете уйти к другому тренеру.

— Почему вы хотели выставить на контрольных свою молодёжь против «сборниц»? Не боитесь больших проигрышей?
— Хотел, но сейчас решили от этого отказаться. Это слишком ранние старты, которые нам не нужны. У нас будет перерыв в сборах, а с 18-20-го мы уже выступим на межрегиональных соревнованиях на призы «Жемчужины Сибири».

— Расскажите о новых спортсменках в вашей команде.
— Это молодое поколение, будущее тюменского и, хотел бы верить, российского биатлона. После Кореи кто-то из четверых наших «сборниц» закончит, кто-то уйдёт в декретный отпуск, а смену готовить надо. Сейчас у меня спортсменки 1993-95 годов рождения. Катя Абрамова и Полина Лаврова — бывшие лыжницы, Настя Толмачёва пришла из резервной команды, а Анастасия Пашкова из Ханты-Мансийска. Алёна Ладыгина и Елена Чиркова — вчерашние юниорки. Пока наша задача просмотреть их и определить потенциал и понять, чем они занимались с предыдущими тренерами.

— А чем они могли заниматься?
— Например, спортсменка могла сидеть на фармакологии. Есть тренеры, которые с детства посадят спортсменку на таблетки, а органы не тренируют.


«Приходится и диктат употреблять, и кулаком по столу стукнуть»

— Введение уголовной ответственности для тренеров за склонение к допингу сможет изменить ситуацию?
— Да, большие штрафы и сроки от одного до трёх лет — это достаточно действенная мера. Давно уже надо было бить таких людей по рукам, но нужно понимать, тренер выстроил допинговую систему у себя в команде или спортсменка, не подумавши, купила сомнительный препарат в аптеке. Но и в этом случае надо сомневаться, спрашивать, пользоваться горячей линией РусАДА. Другая проблема, что не в каждой региональной команде есть врачи, а те, что есть, могут не ориентироваться в тысячах препаратов из-за низкой квалификации. Препарат может попасться и в БАДах, и в каплях для носа. Милдронат, оказывается, целый год выводится, а наши специалисты думали, что за месяц не останется и следа.

— В какой сейчас форме после двухлетнего простоя Анастасия Кузьмина? Сможет ли она вернуться на свой прежний уровень?
— Мы с ней общаемся здесь постоянно. Недавно катались вместе. Она проехала два круга по 4,5 км классикой, а я шёл коньком. За это время обо всём поговорили. Первый этап Кубка мира в Швеции она пропустит, постепенно будет приводить себя в порядок. Вторые роды дались ей тяжелее. Но базовая работа, проделанная со мной и в Словакии, должна ей помочь и сейчас. Эмоционально у неё настрой хороший, боевой. Она готовится не с командой Словакии, а с мужем. Интересуется, что нового сейчас в стрельбе, какие есть современные упражнения. Здесь у ней рядом родители, которые заботятся о детях и помогают отдыхать. Сама Настя спит на базе, а ребёнок у родителей дома и не беспокоит. Восстанавливаться ей уже нелегко, всё-таки 32 года, поэтому и по ходу сезона надо отдельные старты пропускать, делать больше паузы между скоростными отрезками, между первой и второй тренировкой. Первую тренировку можно начинать без зарядки, вторую попозже. Но Настю мне учить не надо. Она много лет в спорте и всё это сама знает. Моё дело поддержать её с мужем психологически. Но у них всего шесть человек, нет скамейки запасных, и новой Кузьминой не появилось.

— Из ваших воспитанниц можно собрать сборную мира. Кузьмина, Кристина Ильченко и Мария Панфилова сейчас в Беларуси, Анна Фролина в Корее. Со всеми сохраняете хорошие отношения?
— (Смеётся.) Общаемся постоянно. Я уже сам себя называю тренером сборной мира. Дай бог всем девочкам отобраться на Олимпиаду. Все с удовольствием приезжают домой в Тюмень. Маша Панфилова общалась с отцом. А что нам делить? Первое время уходили со скандалами и обидами, а потом всё осмыслили и переварили. Та же Настя говорит, что раньше была со мной во многом не согласна, а со временем поняла, что во многих вопросах я был прав.

— Вас часто ругают за излишнюю жёсткость и за то, что ломаете спортсменкам карьеры?
— А почему я должен быть мягким? Если у тебя будут лыжи в углу стоять, а оружие лежать, ты не станешь чемпионкой. Слабые не выдерживают и уходят, а сильные остаются. Как говорил великий Карполь, если они не понимают, значит хлыст надо (смеётся). Не все понимают, зачем пришли в биатлон, поэтому приходится и диктат употреблять, и кулаком по столу стукнуть.

— А почему отдельные спортсменки всё понимают сразу, а до других вам не удаётся донести свои идеи?
— Всё зависит, от какого тренера они пришли, был ли первый тренер требовательный, заставлял ли всё исполнять. Вот спортсменок, пришедших от Хамита Ахатова (главный тренер сборной ЯНАО, отец олимпийской чемпионки Альбины Ахатовой. — Прим. «Чемпионата»), сразу видно за версту. Их не надо хватать за шкирку, давать пендаля, они всё понимают и делают. Оттуда пришли Носкова, Ахатова, Макарова, Сорокина, Кузнецова — целая плеяда больших спортсменок. А иные приходят с такими пробелами в подготовке, что мучаешься три-четыре года, пока их не устранишь. Я всегда говорю родителям, чтобы обращали внимание на первого тренера. Вам же небезразлично, к кому отдавать ребёнка учиться иностранному языку, пению или рисованию. Также и в спорте. Как заложат вам базу, так вы с этим и будете дальше идти по жизни.