Новости фигурного катания за 10 апреля

Марина Зуева: Мерил Дэвис может прокусить горло? Ну она же Шехерезада

Марина Зуева, тренер олимпийских чемпионов в танцах на льду Тессы Вирчу/Скотта Мойра и Мерил Дэвис/Чарли Уайта, рассказала корреспонденту агентства "Р-Спорт" Анатолию Самохвалову о своей жизни в Северной Америке и о том, как из непропорциональной девочки сделать олимпийскую чемпионку, а из веселого хоккеиста — спринтера-фигуриста, выигравшего золото в Сочи.

Ученики хорошие

— Мне перестало хватать широты в своей узкой профессии, — начала Зуева рассказ о переезде в Америку. — Канады я видела много на соревнованиях. Ванкувер, Монктон, Оттава — я там выступала, даже выигрывала, и понимала, чего мне не хватает. Музыка Голливуда, мюзиклы и джаз. В СССР это было недоступно, а мне хотелось это изучить. Я приехала туда, но мне совершенно не была интересна их местная жизнь. Я ее не познавала, мой фокус видения был очень прямой и узкий — моя работа. Мне был любопытен мой крохотный профиль, и резон мой был — исключительно фигурное катание, а не политические или социальные вещи. Весь бизнес нашего вида спорта в 90-е годы был в Северной Америке. Советский Союз прожил выдающиеся 70-е и начало 80-х и пошел на спад в 90-е. Почему? Даже не нужно меня об этом спрашивать, не задумывалась о таких глобальных делах, это просто не мое направление мыслей. Возник спад: мое дело — поднять. На своем локальном участке. За счет чего? За счет нового и опять-таки своего, локального. Голливуд, мюзиклы и джаз. Ну и модерн-балет с акробатическим цирком. В этом я видела прогресс свой и своих учеников.

— А я-то думал, что такие, как вы, Марина Олеговна, смотрят на ученика и выводят смысл жизни.

— Если смотрю вширь, то на другие виды спорта. Собираю такие "коннекшнсы", продолжаю изучать музыку, книги читаю, и, естественно, продолжаю собирать информацию для своей профессии.

— Вы 23 года в Северной Америке и продолжаете считаться представителем русской школы.

— Да, конечно. И воспринимают меня как русского тренера. Все равно и до сих пор.

— Североамериканское влияние не переформировало фундамент?

— Трудно сказать. Мне ведь и в России говорили, что я работаю по-другому, не как все русские тренеры. Легко и просто. Я все время слышала: "Как тебе легко дается". Правда, приговаривали: "Потому что у тебя ученики хорошие". С 1982 года как начали говорить и приговаривать, так по сей день и продолжают. Я с ними соглашаюсь: действительно хорошие.

— Гордеева/Гриньков — 13 лет сотрудничества, Дэвис/Уайт — 13, Вирчу/Мойр — 10. Как за столько лет друг другу не надоесть?

— Развиваться. Я у них учусь, они — у меня…

— Связки тренер — фигуристы, получается, покрепче, чем тренер — тренер. Вы как хореограф…

— …я как профессиональный тренер. Это прежде всего! Я уже тренировала и только потом появилась ставка "тренер-хореограф", которую впервые присвоили как раз мне. Лесгафт закончила, потом балетмейстерское отделение ГИТИСа. Меня нельзя воспринимать тренером без "хореографа", как и хореографом без "тренера".

— Но за "коньки" отвечал у вас кто-то другой.

— Разделение труда на узкие специализации.

— И вы в этой узости…

— …подбираю музыку в нужный момент нужному исполнителю. Получается всегда.

— И к вам опять подходят с фразой "ученики у вас хорошие".

— Спрашивают: "Как так получается, Марин, что программа так подходит твоим хорошим ученикам?"

— И как так?

— Интуиция. Читаю много, слушаю много, смотрю много, а потом смотрю на хороших учеников и… Все вижу.

— У Гарри Каспарова спрашивали, почему он такой умный за доской. Он тоже сказал про интуицию, а не про "изучал-изучал-изучал".

— Но все равно он "изучал-изучал-изучал", oк? Интуиция замечательно работает, только когда есть опыт.

— Тяжкий?

— Нет, легкий и радостный, как у меня. Это правда.

— Олег Романцев, футбольный тренер, тоже опиравшийся на единый командный стиль, говорил, что подбирал игроков не столько после анализа, сколько после интуитивных посылов.

— А у меня не так. Я не могу выбирать в отличие от него.

— Как это?

— Ко мне просто приходят.

— Но вы можете отказать.

— Пока не отказывала.

— Ни разу?

— Нет, тренирую всех, кто попросит.

— И "хороших учеников" у вас должно быть несколько тысяч.

— На протяжении всей карьеры их и вправду было очень много, и я этому очень рада, потому что со всеми у меня очень хорошая связь. Здесь внизу (на тренировочном катке в Олимпийском парке Сочи) сидит Черноусов. Очень взрослый мужчина уже. Подходит и с неподдельной радостью спрашивает: "Марина Олеговна, а вы меня помните? Вы же мне программу делали". Ему я ставила программы еще в ЦСКА. Представляете, сколько лет прошло? Тридцать? Тридцать два.

— И что, вспомнили?

— Естественно. А канадцев сколько так подходит! Мой первый experience — Карен Кадэви. За три сезона я ей поставила множество самых разнообразных программ. На столетие чемпионатов США пригласили всех чемпионов. Карен с радостью всем рассказывала о нашей совместной работе и дружбе. Пиар был отменным.

— Вы в таких кругах еще нуждаетесь в представлении?

— Не нуждаюсь, но далеко не всем было известно, что я работала с Кадэви.

— И много таких случаев, о которых мир еще не знает?

— Наверное, да. Когда приехала в Канаду, то по контракту должна была работать со всеми, начиная с пятилетних. В одной группе у меня была девочка Шивон, в другой — мальчик Джош. Мама Шивон — ирландская канадка, а папа — ливанец. Тренировала я их в одиночном катании, прыжочки были слабенькие у обоих. Попробовала поставить их в пару, где Джош опять меня не впечатлил, а Шивон по-прежнему боялась прыгать. Но у нее были такие огромные глаза — это такая красота, которая придавала мне уверенности в ней, и в 13 лет Шивон Карам/Джошуа Макграт стали чемпионами Канады среди юниоров в танце. Добились результата на своем уровне, принеся мне первый успех после того, когда я действительно взяла мальчика и девочку и довела их до дуэта чемпионов.

— А потом?

— Выступали на этапах Гран-При и пошли учиться.

"А знаете, какая Мерил была?"

— Большое количество пар не сбивало концентрацию?

— Огромного количества и не было, было 200 поставленных программ в год. Ехали дети и взрослые, танцоры и пары, из Монреаля и Торонто. Это помогло мне развиться.

— Но как развиться без приоритета?

— Я как будто качала мышцы и становилась сильнее. Потом я давала своим спортсменам все большие нагрузки, и они тоже всегда оказывались сильнее. Чем больше времени я концентрировалась на катке, тем выше было качество.

— Вы говорили, что паре двукратных олимпийских чемпионов Екатерина Гордеева/Сергей Гриньков вы придумали стиль.

— Я увидела, в чем лучше они будут выглядеть, и все.

— Это обсуждается с фигуристами, или тренер все видит?

— Знаете, работаю я с Такахико Кодзукой, девять лет уже, с тех пор, когда он был 12-летним мальчиком, и каждый год он ко мне продолжает приезжать. Потому что мы в фигурном катании не используем красоту — мы ее показываем. Увидеть, развить, иногда — вытащить. Мама Чарли Уайта как-то сказала, что я раскопала в ее сыне душу. Он же был маленьким хоккеистом, а стал выразительным фигуристом. И это случилось недавно. Он совсем недавно понял, что на самом деле он не просто спортивный веселый мальчик, а фигура с особой индивидуальной душой.

— И он это принял?

— Он раскрыл это. Этот процесс ведь как выглядит? Прихожу я и говорю сделать то и то? Нет, это процесс совместного роста и творчества. Каждый день, каждый час мы узнаем друг друга. Знаете, какая Мерил была? О них с Чарли писали, дескать, роста небольшого для танцев. Небольшого — я согласна, конечно. Но с самого начала я видела, что она уникальна, и прежде всего своим видом. Она глубоко элегантна и эстетична внутри. Обратите внимание, она не делает ни единого фальшивого движения, в ней вы не увидите фальшивых чувств. Она очень…

— Неманерная?

— Да.

— Из сказки?

— Да, еще она очень редкая. Редкого вида. Я всегда ей говорю: "Мерил, ты у меня маленький цветочек".

— У нее и голос такой же — высокий, но убаюкивающий.

— Но на нее все время давил ее рост. Считала себя очень маленькой, причем усугубляли проблему сами судьи, объясняли ей, что не может она занять желаемого места из-за роста. И это ей внушали с детства. А я всегда смотрела на нее с другого ракурса.

— При этом вы говорили, что у нее с Чарли нет супергармонии как у Тессы со Скоттом.

— Да, это так, и оно так и есть. У них разный путь к победам. Тесса и Скотт, Катя и Сережа (Гордеева/Гриньков) — это путь гармонии или, как скажут американцы, chemistry. Взгляните, они выходили на лед, музыку еще не включили, они еще не сделали ни шага, а картина уже есть. А дальше мы просто показываем эту картину в том ключе, чтобы все наслаждались.

— А для меня как для дилетанта картина — это в первую очередь Мерил и Чарли. Вирчу/Мойр — это обычные канадские ребята из колледжа, которым к лицу тинейджерские балахоны, а Мерил совершенно из художественного романа, и ее кудрявый кавалер оттуда же.

— Приятно слышать. Очень. Я не зря как специалист работала над взаимоотношениями между Мерил и Чарли на льду, над их драматическими качествами. Когда я впервые увидела Мерил, ей было 13 лет, она была блондинкой с короткой стрижкой, внешне непропорциональной. Чарлику было 12, парень с короткими волосами, цвет их даже не помню. Помню, когда сказала о том, что нужно ему отрастить волосы, очень обрадовалась его мама. Сам Чарли до сих пор не любит отращивать свою гриву, но глаз ведь оторвать от нее невозможно, настолько все гармонично. А тогда у них был тренер в детройтском "скейтинг-клабе", который просто попросил мне ставить им программы: помимо танцев я делала постановки для Чарли и в одиночном катании. Почему тренер выбрал меня, я до сих пор не знаю. Может, он увидел, что они мне понравились? В общем, затем мы сделали аккуратную прическу Мерил, и она стала нестандартной, загадочной и того самого редкого вида.

— Очень нестандартной. Вроде смотришь на нее как на сказку, но не знаешь, чем сказка закончится — то ли она останется такой же прекрасной, то ли перекусит принцу горло.

— Ну, да. Шехерезада. Это ее.

Крис и Кристи тренировал брат Криса

— Стиль Дэвис/Уайт вы создавали, а ломать его у кого-то приходилось?

— Ко мне никогда не приходили готовые чемпионы. Моя практика — это взять детей и смотреть, как они растут. Такахико, Шивон, Мерил, Чарли, Тесса, Скотт…

— Все у вас с детства. Тотальная фундаментальность.

— Зрелые приходят за постановками. Очень много ставлю для китайских пар. Были у меня Крис и Кристи Вирц. И Крис, и Кристи тренировал брат Криса.

— Скороговорка прямо.

— А сам Крис сейчас тренирует дуэт Кирстен Мур-Тауэрс/Дилан Москович, которые заняли на Олимпийских играх в Сочи пятое место. И я такая гордая, что мой ученик стал тренером и добился успеха. И он всем рассказывает, что у меня многое взял. Счастье, когда такой контакт. Так вот тренировал Вирц тот самый брат Пол, я была постановщиком, но в какой-то момент Пол попросил меня полностью забрать пару себе, сказав, что сложно, когда брат тренирует брата. Вот и получилось, что брат передал мне брата с женой, и я на три года оказалась их главным тренером.

— Тренером зрелой пары. Радикально не меняли их?

— Менять? Нет. Я просто нашла для них наиболее гармоничный стиль, но который содержал те движения, которые они любили. В этом ключ к любви спортсменов к тренеру. Еще я никогда не настаиваю с музыкой, предлагаю и предлагаю. Не нравится — беру предложения. Музыку ведь опасно навязывать потому как если исполнитель не чувствует движения, ему неинтересно работать. А мне неинтересно ставить программу в таком случае.

— И когда такое было?

— Никогда.

— Дэвиc/Уайт и Вирчу/Мойр отказывались от ваших музыкальных предложений?

— Были такие случаи. А были и такие, когда я готовлю музыку, формирую идею, ставлю ее на льду, вижу Вирчу/Мойр, но… не вижу программы. И сама все отвергала. Сколько раз! На своих же идеях ставила крест.

— И какие критерии были?

— Критерий один: взгляд на лед. Видно. Сразу видно — получится или нет. Надевает девушка платье, видно, подходит оно ей или нет?

— Не всегда видно.

— Ну, конечно, всегда! Вы надеваете пиджак, вам же видно, подходит он вам или нет. Или вам все подходит?

— Нууу… Смотря, с чем надеть.

— Oк, с чем надеть — правильно. Но вы видите, что что-то нужно еще вставить, чтобы "сидело". Или размер поменять. У женщин с этим по-другому немножко, а в танцах на льду видение требуется немного потоньше. Согласитесь, когда Чарли ускоряется в конце программы, он как стометровку бежит? И зрители в этот момент не сидят, а бегут с ним. Ярко, эмоционально! Это захватывает. Вот вам тот самый критерий: я видела, что Чарли это сделает лучше всех.

— Да, кому-то бежать не нужно.

— Кому-то лучше вообще не бегать.

— Лучше взмахнуть рукой.

— Или посмотреть на партнера.

Нужны не солдаты, а соратники

— Передача смысла разве не в коньках?

— Чем отличаются детишки от взрослых фигуристов? Балансом. Ты стоишь на одной ноге на остром коньке, а центр выразительности — голова. Которая зависит от техники владения коньком. Такой вот маятник. Поэтому передача смысла в органике, она возможна при классной технике и классных драматических навыках.

— Вы как-то говорили, что без коньков нельзя чего-то выразить.

— На сцене или на полу не создать программу, которая бы летела. Там где лед — воздух.

— Классический балет не самодостаточен?

— Самодостаточен, но это совершенно другое и совершенно не такое, как в фигурном катании. У нас, например, статические вещи не смотрятся, но настоящего полета вы не увидите нигде, кроме как у нас.

— До какой степени разнообразны ваши фигуристы?

— Дэвис/Уайт — это очень разнообразный стиль. Вальс, индийский танец, классическая "Жизель", драматический Нотр-Дам. Вирчу/Мойр, наверное, могут более глубоко передать классический дуэт адажио. Смотрите, сначала у Тессы была "Забавная мордашка" (Funny face, программа по мотивам мюзикла 1957 года режиссера Стенли Донена). В главной роли Одри Хэпберн — любимая актриса Тессы. И моя тоже. А потом — "Кармен", которая шокировала резкой сменой имиджа Тессы в женщину-вамп.

— Сами ребята не боялись такого поворота?

— Так интересно же, чего бояться?

— А волнение? Как получится, как примут?

— Как исполнишь, так и примут. Мы ведь не на пустом месте работу выстраиваем, приглашали специалистов по модерн-танцу, по фламенко, где своеобразные движения. Я сама профессиональный хореограф, но при смене стилей необходима еще большая специализация, ведь детали, которые создают качество, должны вносить компетентные люди.

— Были проблемы?

— Были. Даже в программе на тему балета Глазунова "Сезоны", которая так подходит Тессе и Скотту. Смешно представить, а что же им может здесь не подходить, ведь это тема взаимоотношения мужчины и женщины? Их тема. Но работа была огромная, делали много изменений.

— Судя по вашим интервью, ваши любимые слова — последовательность и дисциплина.

— Самодисциплина. Если я прихожу на работу вовремя и не пропускаю ни одного тренировочного дня, если я не болею, а в отпуск хожу раз в год вместо шести, то в этом есть смысл.

— Но танцы на льду — это творческая штука, не подразумевает ли она некоего разгильдяйства? Для освежения мозгов.

— Может, кому-то оно и нужно, а мне — наоборот. И мозг у меня свежий всегда. Я рано встаю, бегаю, вегетарианка.

— Сочетание творчества и дисциплины у вас с детства?

— По-моему, каждый человек становится таким, каким он хочет быть, и живет той жизнью, которую сам себе выбирает. Я видела примеры не столь дисциплинированных тренеров, и мне всегда хотелось быть для своих учеников дисциплинированным тренером, который бы их любил и уважал.

— Сами спортсмены имеют возможность быть недисциплинированными?

— Имеют, но чемпионами становятся другие. Поэтому важно объяснить это спортсмену, а не требовать от него дисциплины.

— Александр Жулин, вспоминая самого себя, говорил, что был творческим, но не признавал, когда на него давит тренер. Затем он сам стал тренером и говорил уже о том, что ему нужны солдаты.

— Мне не нужны солдаты, мне нужны соратники.

— Друзья в работе на протяжении десятилетий?

— Да.

— В футболе есть поверье: на построение команды нужно три года.

— На моих глазах одну выдающуюся канадскую пару создали еще за меньший срок. Это Жами Сале/Давид Пеллетье. В других своих парах они получали травмы, регрессировали, а потом сошлись вместе. Как я понимаю, у них был одинаковый ритм движений, потому что они моментально стали исполнять все трюки парного катания очень быстро, очень чисто и очень четко. По этой причине у них пропали травмы, и они за считанное время стали большими фигуристами.

— За меньший срок создали не просто пару, а олимпийских чемпионов.

— На их примере я полностью поменяла свое представление о подготовке и нагрузках. Тем более я в то время тренировала пару спортивного долголетия — Вирц/Вирц.

— Спортивного долголетия? А у вас в лексиконе есть понятие "отработанный материал"?

— Нет.

— Вы едва не поперхнулись, отрицая это.

— Потому что это ну совершенно не про меня.

— Джейн Торвилл и Кристофер Дин, видимо, и во второй раз в профессиональный спорт вернулись бы, если бы пришли к вам.

— Не знаю, пришли бы, не пришли бы. Легендарная пара, которая с самого начала работала со своим тренером Бетти Каллауэй.

— Взглядом из сегодняшнего дня они по-прежнему гениальны?

— Да. Для меня — да. Каждый чемпион вносит что-то интересное, драматизм с колоссальной энергией, как Наталья Бестемьянова/Андрей Букин, инновацию в поддержках и идейность программы, как Марина Климова/Сергей Пономаренко, или идеальную технику, быстроту конька, оригинальность движений, как Оксана Грищук/Евгений Платов. А Людмила Пахомова/Александр Горшков и вовсе доказали, что танцы на льду — это спорт, и благодаря им наш вид стал олимпийским. Но вы можете посмотреть на чемпионов Олимпийских игр, предшествовавших Сараево-1984, где Торвилл и Дин явились со своим "Болеро", и вы увидите разницу. Торвилл и Дин — это совершенно обособленное видение композиции программ в танцах на льду, переплетение и, я бы сказала, переливание движений, ни одного бегового шага… Таких постановок просто не было. Я видела, как они работают, потому что работала с ними на одном льду. Я начинаю подготовку программы со своими учениками, Торвилл/Дин начинают тренировать один элемент, я уже поставила программу — Торвилл/Дин работают над тем же элементом, мы пошли отдохнули, вернулись, а Торвилл/Дин оттачивают тот самый элемент. Часов шесть. Что это? Это желание быть идеальным. Они — пример для меня.

— Вернемся к эксплуатации мыслей и наблюдений Жулина. Он уверен, что "параллельнее" Торвилл/Дин не будет кататься никто и никогда.

— А вот тот самый элемент, о котором я вам рассказала, касался как раз параллельности. Если в мире попадется еще такая пара, которая будет часами-часами-часами добиваться совершенства-совершенства-совершенства исполнения, тогда она может приблизиться к ним.

— Жулин говорит, что среди нынешнего поколения пар таких пахарей, как он сам, нет, а таких, как Торвилл и Дин, и не было. Ваши олимпийские чемпионы…

— …работают очень много. Очень и очень. Отвечаю за это. Мерил и Чарли не удавались латинские танцы, очень трудно им было схватить и ритм, и движения. Нужно было все это выучить. Пригласили специалистов. Мерил и Чарли приходили и работали по шесть, по восемь часов подряд. Учили движения — закрепляли, учили новые — закрепляли. А потом они выходили тренироваться на лед.

— Наши, говорят, то, что тренер дает, выполняют, а вот сами инициативу не проявляют.

— Мои после тренировки всегда подходят со словами: "Марина, что мы еще должны сделать? Вот только скажи, и мы сделаем". Я говорю, если увижу, что недостает вам быстроты движения или мягкости, то скажу вам, и тогда сделаете.

— Прогоняли их с тренировки?

— Не прогоняла, а рекомендовала. Лучше, говорю, послушайте меня и сегодня отдохните. А на следующий день говорила: лучше меня послушайте и еще разочек повторите. И так каждый день, а потом одна Олимпиада, и две пары — чемпионы и серебряные призеры, затем следующая, и опять две пары… Я очень рада, что смогла их подготовить психологически и физически. Физически это очень трудно… Нет, вот зря я сказала, что трудно. Не трудно, а творчески объемно. Все-таки трудно — это когда ты по две недели делаешь одно и то же, по схеме, а у нас всякие варианты и всякие детали, которые меняются. Физическая подготовка, она на самом деле похожа на подготовку программы. Схема-то есть, но детали играют куда более важную роль.

Выиграть Олимпийские игры — не самоцель

— Две ваши пары чемпионов высокопрофессиональны. В Ванкувере одни — первые, другие — вторые, потом первые стали вторыми, а вторые — первыми. При этом они демонстрируют дружбу между собой, и вы — тренер между ними. Ведь есть некая грань, которая может взорваться.

— Безусловно. Но даже если эта грань в какой-то момент взорвется… Понимаете, те, кто выиграл, им взрываться не с чего, а вот Тессе со Скоттом трудно.

— Трудно что?

— Уступить. Но мое отношение к этому тренерское, я сделала все, что смогла. Если бы у меня была одна пара — Тесса/Скотт, то программа выглядела бы точно так же. И подготовка была бы такой же, потому что их подготовка никак не зависит от подготовки Мерил и Чарли. Они работают на одном катке, в одно время, но я не работаю с ними совместно. И вот здесь важна та самая дисциплина, которую мы с вами обсудили. У них совершенно разные физиологические и физические особенности. Сейчас единственное, чего бы мне хотелось, это, чтобы у Тессы со Скоттом осталось чувство гордости за их карьеру и чувство радости за то, что вторые Олимпийские игры они показывают высший уровень фигурного катания.

— Они могут продолжить?

— Кататься они могут. Да, у Тессы были травмы… Им нужно почувствовать, что бы они еще хотели сделать в спорте. Если они не почувствуют этого, значит, наверное, закончат. Но у меня не было разговора ни с одной, ни с другой парой по поводу следующего олимпийского цикла.

— Но для Дэвис/Уайт все только начинается.

— Сейчас им надо осознать, что они сделали в Сочи, ощутить, что им дальше хочется сделать, что они могли бы сделать. Если есть силы в себе, они продолжат кататься.

— Пара бронзовых призеров Игр-2014 Елена Ильиных/Никита Кацалапов сильно уступает вашим?

— Не знаю, и дело тут совсем не в корректности моих высказываний, а в том, что я видела их лишь на соревнованиях. А там мы видим только то, что получилось. На тренировках все бывает гораздо лучше. У некоторых — наоборот.

— Наши олимпийцы порой в результате на Олимпийских играх видят смысл жизни.

— Это ведь от тренера зависит. Для меня выиграть — не самоцель. Самоцель — самосовершенствование. И это я стараюсь донести до спортсменов.

— Все большие тренеры так считают.

— Если к своему делу относиться серьезно и с любовью, то такой настрой обретет такие формы, что все, и ты в том числе, воскликнут: "Wow!" А завершится все само собой — первым местом.

— Когда Валерий Лобановский объяснял нечто подобное киевским динамовцам, они ему отвечали: "Валерий Васильевич, а если не выиграем?" С тем смыслом, что не поймет никто новых идей без места в турнирной таблице.

— Да не бывает такого. Правда.

— Ну да, у вас и сфера другая, и страна другая.

— Да все другое. У нас ведь после соревнований тоже не все понятно бывает: почему у этой пары такой результат, а у той — другой? Прокатались чисто все, но кто-то первый, кто-то второй.

— Вы любуетесь другими парами?

— Любуюсь очень многими, если у меня есть возможность на них посмотреть. Но, слава богу, в последнее время у меня такой возможности нет. Мы ведь всегда выступаем в конце и всегда побеждаем. Надеюсь, все это продолжится спустя четыре года в Пхенчхане.

Фигуристы Федорова/Мирошкин заняты постановкой программы у Зуевой в Детройте

Российский тренер Марина Зуева сообщила агентству "Р-Спорт", что занимается постановкой программы с юниорской спортивной парой фигуристов Линой Федоровой и Максимом Мирошкиным в Международной академии фигурного катания в США. На постоянной основе Федорова/Мирошкин работают в группе Нины Мозер в Москве. "Ребята приехали ко мне для постановки программы, а также поработать над скольжением, ведь одно от другого неотделимо, — сказала Зуева по телефону. — Мне интересно работать с молодежью. Когда приезжают мастера, то программа становится видна очень быстро, потому что видна красота движений, а когда прибывают молодые, то виден прогресс. Если будут работать со мной по шесть часов, то улучшения станут заметны тоже скоро". "О нюансах программы пока, естественно, не расскажу, но одна тема очень хорошо подойдет для России", — добавил она, сообщив, что "затем пара вернется в Россию к замечательному тренеру Нине Михайловне Мозер и ее замечательной группе". Специалист, работающая с олимпийскими чемпионами в танцах на льду Мерил Дэвис/Чарли Уайтом и Тессой Вирчу/Скоттом Мойром, рассказала, что в начале нынешнего года стала заниматься с двумя детскими танцевальными дуэтами. "В одной паре девочке 7 лет, мальчику — 8, в другой девочке — 7, мальчику — 8. Я в них вижу такое желание, и, как подсказывает мой опыт, если оно присутствует в этом возрасте, то из ребят получатся реальные фигуристы, — заверила Зуева. — Тем более двое детей местные, из Детройта, а двое специально переехали. Девочка, кстати, из Канады".

Новости фигурного катания в России сегодня, 10 апреля: Штойер: фигуристка Савченко с новым партнером настроена только на золото ОИ-2018

Немецкая фигуристка Алена Савченко вместе с новым партнером французом Брюно Массо на Олимпийских играх-2018 в южнокорейском Пхенчхане настроена бороться только за золотые медали в парном катании, заявил тренер Инго Штойер. Дуэт двукратных бронзовых призеров Олимпийских игр Савченко и Робина Шолковы распался после победы на чемпионате мира 2014 года. Савченко в конце марта объявила о решении продолжить карьеру в паре с Массо. "Уже дважды разбивались наши мечты об успешном выступлении на Олимпийских играх. Теперь, наконец, мы хотим это сделать в 2018 году. Алена амбициознее меня, так что нет никакой другой цели, кроме победы на Олимпиаде", — заявил тренер Инго Штойер изданию Sachsischen Zeitung. Партнер Савченко Робин Шолковы объявил о желании завершить карьеру после Олимпийских игр в Сочи. "Разногласия в команде появились только из-за того, что подруга Робина разболтала перед чемпионатом мира, с кем в будущем будет выступать Алена. Хотя между нами были определенные договоренности. Плохо, когда посторонний человек вмешивается в работу нашей команды и создает проблемы. Не знаю причину произошедшего, но думаю, что Робин не был в курсе", — отметил тренер. Информация, что Савченко будет выступать с Массо, появилась незадолго до чемпионата мира. Из-за последовавшего после этого скандала Шолковы отказался от выступления в трех ранее запланированных шоу в Японии. "Мы договаривались, что прощаемся со всеми 26 апреля в Хемнице, а затем рассказываем о дальнейших планах Алены. У нас было много времени перед разговорами с нашими друзьями и спонсорами", — сожалеет Штойер. Массо до Савченко выступал в паре с Дарьей Поповой. Какую именно страну будет представлять немецко-французская пара пока неизвестно. Согласно правилам ISU о смене гражданства новый дуэт не может выступать на международных стартах в течение одного года.

Это все главные новости российского и мирового фигурного катания за 10 апреля.