Ростовцев: «Понимаю ответственность и трудности, с которыми мне предстоит столкнуться»

Корреспондент РИА Новости Александр Говоров взял интервью у вступившего в должность с 9 января вице-президента СБР по спорту Павла Ростовцева. По словам главы Союза биатлонистов России Виктора Майгурова Ростовцев на своем новом посту будет располагать функционалом главного тренера сборной России. Полный текст интервью с трехкратным чемпионом мира Ростовцевым читайте в первоисточнике на rsport.ria.ru.

— Павел Александрович, когда созрело решение вернуться в большой биатлон?
— Мы начали это обсуждать с Виктором Майгуровым после его победы на выборах президента СБР. У нас с ним давно сложились хорошие отношения, на начальном этапе мы обсуждали детали возможного сотрудничества. Пришли к выводу, что сборной нужна координация взаимодействия между различными группами. У самого Виктора Викторовича не хватало на это времени, потому что много других дел в СБР. Необходимо было усиливаться в этом направлении. Тогда еще не было конкретного предложения, но потом он уже более предметно стал интересоваться моими планами. У меня оставался еще ряд дел в регионе. Я встретился с губернатором Красноярского края, он поддержал это предложение, поэтому в начале декабря решения были приняты. Оставалось доделать технические вопросы, потому что было не так принципиально — начинать работу, условно, 20 декабря или уже в начале 2023 года.

— Легко ли вам было согласиться на эту работу после длительного отсутствия в структуре сборной?
— Конечно, это было нелегко. Я понимаю ответственность и трудности, с которыми мне предстоит столкнуться. Объем работы предстоит большой. Характер этой работы будет выездным, потому что необходимо не просто по телефону или по видеосвязи общаться с тренерским штабом и спортсменами. Надо реально видеть картину, которая есть, а она зачастую складывается из мелочей. Я действительно хочу помочь тому тренерскому составу, который сейчас работает. Будет сложно искать перспективных и талантливых спортсменов, но это надо делать, чтобы не упустить их из виду, поддержать и подготовить. Это было непростое решение.

— Какие у вас будут задачи на конец этого сезона?
— Во-первых, это личное знакомство с тренерским штабом и спортсменами. Со многими из них я лично знаком, но не со всеми. Необходимо скоординировать их работу. Есть множество нюансов по, возможно, недостаточному планированию, каким-то форс-мажорам, когда приходится менять место проведения тренировочных сборов. Это все требует большой бумажной работы, здесь есть определенный дефицит и шероховатости. Виктор Майгуров обозначил мне эти моменты, моя задача будет более административной на данном этапе. Понятно, что у команды уже есть план тренировок и соревнований, просто надо это еще раз проговорить. Если нужны будут изменения, будем их вносить. До конца сезона я ставлю себе задачу погрузиться в эту атмосферу. При этом я ни в коем случае не собираюсь указывать тренерам, как им работать. Это не моя функция. Есть старшие тренеры, которые этим будут заниматься. Я же буду обеспечивать их всем необходимым. Не успеешь оглянуться, как сезон закончится и надо будет формировать составы на следующий. С Майгуровым мы договорились, что я буду участником этого процесса. Важно будет обратить внимание на тех спортсменов, которые по каким-то причинам сейчас не показывают высокие результаты, но у которых есть перспективы добиться этого в будущем. В общем, с моей стороны речь о координации, организации, аналитике и всесторонней помощи сборной. Если вдруг кому-то пригодятся мои советы по стрелковой подготовке, я с удовольствием ими буду делиться. Слава богу, опыт в этом плане у меня есть. Мы сегодня общались с коллективом Союза биатлонистов России, там я сказал, что когда у вас есть группа единомышленников и взаимное уважение, тогда ей по плечу самые сложные задачи. Мы готовимся именно к Олимпиаде 2026 года, это тоже важно понимать.

— Было немало разговоров по поводу вашей должности в последние дни. Вам принципиально, какой она в итоге получилась?
— Вообще без разницы, какая у меня должность и как она называется. У нас даже на федеральном уровне есть министры, советники, помощники. При этом некоторые помощники могут быть гораздо более влиятельными, чем федеральные министры. Поэтому для меня не имеет никакого значения, какую именно должность я буду занимать по формулировке. Есть функционал, задачи и понимание, как все это организовать. Это самое главное.

— То есть, имеется уверенность, что с Минспортом все документы будут согласованы и юридические формальности не помешают процессу?
— Конечно, есть уверенность. Мы и вчера говорили, что начинаем готовить документы в Минспорт. Мы живем в правовом государстве и понимаем, что есть нормативно-правовой акт, который никто не собирается обходить. Но для того, чтобы не терять время и погрузиться в эту атмосферу и кухню, мы решили начать работу уже сейчас. До конца сезона осталось примерно полтора месяца, это совсем немного.

— Тот факт, что Россия сейчас отстранена от международных соревнований в биатлоне, вы считаете окном возможностей или проблемой?
— Это реальность. В любой ситуации есть как плюсы, так и минусы. Конечно, тот факт, что мы отстранены, это не есть хорошо. Но есть и определенные плюсы. Для участников Олимпиады, возможно, хорошо поучаствовать во внутрироссийских соревнованиях, где нет такого мощного давления и психологической нагрузки. Все-таки олимпийский сезон был жесточайшим. Плюс сейчас мы можем посмотреть на ближайший резерв в сравнении с лучшими спортсменами страны. Потеря этого сезона не так критична, но в дальнейшем нам надо обязательно выходить на международный уровень, взаимодействовать с IBU, международным сообществом. Надеюсь, я тоже смогу быть полезен в этом отношении. Я по-прежнему на связи с Вольфгангом Пихлером, он дает некоторые советы по поводу того, как можно общаться с IBU, он все-таки прекрасно знает эту кухню. Если его советы и наши с ним дружеские отношения будут помогать Союзу биатлонистов России в вопросах восстановления членства в IBU и выступления на соревнованиях, это будет здорово.

— Самому Вольфгангу не было бы интересно еще раз окунуться в российский биатлон?
— Он в этом не заинтересован. Вы же знаете, что на Олимпиаде в Пекине он вел шведского конькобежца с голландской фамилией (Нильс ван дер Пул). Так вот, он стал двукратным олимпийским чемпионом на дистанциях 5000 м и 10000 м. Когда мы поздравляли друг друга с новогодними праздниками год назад, он мне сказал, что составляет план для этого спортсмена и закрывается с ним на тренировки на 20 дней. А потом он выиграл два золота на Олимпиаде. Вы также знаете, что у Вольфганга были проблемы со здоровьем. Так что возвращаться в сборную России едва ли в его планах. При этом мы продолжаем дружить и общаться. Обсуждали, что и в Германии, и в России есть хорошие и не очень люди. Договорились с ним помогать друг другу, я очень рад, что спустя почти 10 лет мы с ним постоянно на связи.

— Нет ли у вас опасений по поводу того, что теперь вы будете в центре внимания и многие ваши действия и решения будут обсуждаться в прессе?
— Я к этому готов и прекрасно понимаю, на что шел. Знаю, что будет как поддержка, так и критиканство. Ничего нового я тут не увижу. Во время работы в органах государственной власти у меня тоже была определенная публичность, общение с прессой, ответы на неудобные вопросы и так далее. Я готов работать со всеми, кто готов работать на благо российского биатлона. Давайте смотреть вперед, а не оглядываться на то, что было вчера. Приглашаю всех на конструктивный диалог.

— Была информация, что вы можете приехать уже на соревнования в Рыбинск. Какие у вас самые ближайшие планы?
— Да, поездка в Рыбинск действительно обсуждалась, но там не будет ряда тренеров, поэтому мы приняли решение, что моя ближайшая командировка будет на этап Кубка Содружества в Минск. Там мы пообщаемся со всем тренерским штабом и спортсменами. Все-таки это по сути единственные наши международные соревнования. Не собираюсь ничего ломать в структуре сборной, конечно же. Хочу просто посмотреть, как организован процесс подготовки спортсменов, сопровождения их во время гонки. В эту кухню уже пора полностью погрузиться.