Евгений Гараничев: Мои приседания – это, конечно, смешно

Бронза Шипулина в преследовании — вот и все, что сборная России выиграла в семи гонках нового сезона. Но медалей, конечно, могло быть больше. Один наш спортсмен очень хорошо бежал в миксте, но его заклинило при стрельбе стоя. Он не палил по последней мишени полторы минуты, крутил головой, приседал... В итоге эстафету мы прибежали двенадцатыми. В спринте в последний подъем перед финишем он взбирался со вторым временем, а спускался уже с пятым, потому что на самой вершине упал. Евгений Гараничев — мастер попадать в нестандартные ситуации.

СТРАШНЫЕ ЭСТАФЕТЫ

— Ваш присед в Эстерсунде попал на мемы разных стран. Самый популярный в России Party for everybody dance — пародия на песню бурановских бабушек.

— Это на фоне стоп-кадра, где я приседаю? Ну видел. Смешно поймали, — Гараничев говорит это не с обидой, но и не смеется над собой.

— Сами понимаете, что со стороны ваше полутораминутное стояние выглядело странно?

— Да я видел, что белорусы уходят, за ними еще кто-то… А у меня эта единственная мишень остается. Раз — мимо! Два — мимо!.. Ну да, я мог стрельнуть, наверное, куда глаза глядят, но решил, что нельзя допускать штрафной круг.

— Почему вас постоянно трясет на эстафетах? Они страшные?

— Да при чем тут страх? Стечение обстоятельств скорее, которое нужно переламывать. Вот, микст в Сочи провалил, но тогда бежал на фоне усталости от других гонок.

— Но если бы вы не напороли в стойке в миксте — точно бежали бы мужскую эстафету вместо Волкова, у которого зрел конфликт с тренером.

— И думаете, со мной ребята непременно взяли бы золото? Когда они выигрывали — я стоял на стрельбище и искренне радовался. Чувства зависти не было.

— Ходят слухи, что вы сами попросили не ставить себя в мужскую эстафету на Олимпиаде.

— Не было такого. Ко мне тренеры подошли: «Все, не побежишь. Спасибо, молодец». Никто не спрашивал, хочу ли я? Но обидно не было. Какой смысл? Золото потерял? Можно о чем угодно рассуждать. Например, думал сначала об индивидуальной, мол, не сделай один промах — и победа. Но ведь если бы никто не сделал ошибок, то я бы и третье место не занял. Так что все хорошо. Бронзе я рад — дальше буду доказывать.

— То есть хотите и дальше бегать эстафеты?

— Хочу и буду.

ВРАЧЕБНАЯ ОШИБКА

— Вы ведь на Олимпиаду вообще могли не поехать. Отбор не прошли.

— С самого начала сезона начались проблемы. Сначала встали лыжи. Не знаю, как это получилось, но пришлось менять производителя. Отсюда нервы, не лучшая форма.

— Во время предсезонки у вас что-то и со здоровьем приключилось.

— Да, тогда приходилось много летать. Не сказать, что очень боюсь в небе, но спокойно себя не чувствую. Уснуть могу, например, если только очень устал. Но дело было не в страхе — просто менялись климатические зоны, часовые пояса. Нагрузка на организм увеличивалась. И вот на одной из тренировок почувствовал себя плохо. В глазах потемнело. Сознание не потерял, но в местной сельской больнице оказался. Сделали кардиограмму — аритмия. Врач говорит: «Вы бы поаккуратнее со спортом». А я уже все для себя решил: «Ну что, если беда со здоровьем — можно и заканчивать».

— Это был не первый случай?

— Наоборот. Всегда чувствовал себя отлично, поэтому поехал в Тюмень. Еще одно обследование — и новое заключение: «Проблем нет».

— Что же это было?

— Практики у врачей не хватило. Ошиблись. Спортивный, замедленный ритм приняли за серьезное заболевание. Но ругаться не хочу. Наоборот, молодцы, что внимательно отнеслись. Да и я встряхнулся. После таких новостей понял, что не стоит переживать из-за пустяков.

У «ЛЫЖ» ДЕНЕГ НЕТ

— Вы ведь без встряски и биатлонистом не стали бы…

— Отдельная история. Я ведь родился в маленьком таком поселке Новоильинском. Население — три тысячи человек, до ближайшей станции идти и идти. До Перми полтора часа на машине. Была у нас только лыжная секция, там брат занимался. Ну и я тоже это дело полюбил. Надевал валенки, на них деревянные лыжи и катался 150 метров до главной дороги. Туда-сюда, туда-сюда. Дальше не пускали родители. В восемь лет меня в лыжи и отдали. Получалось хорошо — был в юниорской сборной России. Но потом в области на наш вид спорта деньги кончились. Просто спонсировать перестали, и все.

— Готовы были к новой жизни?

— Да я ничего особо и не умел. Ну, дом мы строили с родителями, машинами интересовался, ремонтировал их, да в физкультурном институте учился. Причем как учился? Ездил на соревнования и скопил уйму задолженностей, а преподаватели помогать не хотели. Мол, догоняй сам, учи. В итоге я просто документы забрал, а мне уж потом звонили: «Евгений, когда сдадите зачеты?». Никогда.

— Страшно было, что лыжи закончились?

— Тогда да. Но сейчас понимаю, что бегал бы еще несколько лет на российском уровне, по областным турнирам — и ничего путного из меня не получилось бы. И в этот момент Владимир Аликин позвал в биатлон. Он и раньше предлагал, но я отказывался. Поехали мы с ним на «Молот-Прикамье» в Пермь учиться стрелять. Это было ужасно. Особенно стойка. Один раз из пяти попаду — и то счастье. Потом отправились в Магнитогорск — и опять та же история. Показалось, что не переделать меня.

— Как переделали в итоге?

— Время, труд, длительный процесс. Стрелять я начал в конце 2007го. В 2012м попал на биатлонный Кубок мира, в 2014м выиграл бронзу Олимпиады. И перед каждым новым взлетом было очень тяжело. Когда казалось, что все — полный провал.

— Сейчас, когда вы вроде катите хорошо, но приседаете и падаете, мы тоже думаем: «Этот Гараничев — провал полный».

— А я доволен тем, как готов, и сделаю все, чтобы сезон для меня получился удачным.

Фото: Союз биатлонистов России (СБР)