Максим Цветков: «Бегали с Йоханнесом Бе по юношам – были сильнее него на две головы»

Тренировки у Николая Лопухова, психологические приемы и уроки английского в перерывах между гонками — один из лидеров сборной России рассказывает «Матч ТВ», как ему живется на трассе и за ее пределами.

Около 9 лет назад в Москве решили создать экспериментальную биатлонную команду «Сочи-2014». Ответственным за функциональную подготовку назначили супертренера Николая Лопухова. 16-летний лыжник Максим Цветков, которого присмотрели в крохотном Бабаево, оказался в том составе самым младшим, но быстро освоился и через некоторое время собирал золото в составе юношеской и юниорской сборной России.

— Я с детства занимался лыжными гонками и никогда не думал о том, чтобы перейти в биатлон. У нас в регионе его просто не было. В лыжах все получалось, регулярно выезжал на соревнования, хорошие результаты были именно в коньковом ходе. Но возможностей для дальнейшего развития я не видел. Был 10 класс, заканчивалась школа, нужно было определяться с будущим. И как раз весной меня пригласили на просмотровый сбор к Николаю Петровичу Лопухову. Первый раз положили стрелять. После первого сбора сказали, что большую часть времени буду работать дома. Я расстроился — понимал, что упускаю шанс из маленького городка попасть в большую и серьезную команду. Но в конце сбора показывал хорошую стрельбу. Решение пересмотрели. И я начал ездить с командой.

— В основной команде, которую Лопухов готовил к Играм в Сочи, у него складывались отношения не со всеми спортсменами, а у вас получилось наладить с ним контакт?

— Николай Петрович прямой человек, можно сказать, жесткий. С одной стороны, это хорошо. Его все спортсмены боятся и потому слушаются. С другой, возникали проблемы с общением, из-за этого многим было тяжело.

Сейчас мы с Николаем Петровичем прекрасно общаемся. Он просто замечательный человек. Всегда поможет, поддержит, когда нужно. После каждого старта пришлет сообещение или наберет по телефону. Наши отношения стали теплее — раньше я был для него рядовым спортсменом в команде. Бывало, он меня очень жестко критиковал на тренировках.

— Что говорил?

— Не могу повторить это для интервью.

— Антон Шипулин так рассказывал о тренировках с Николаем Петровичем: «Среди прочего есть занятное устройство: две направляющие крепятся под углом 30 градусов к полу, по ним ездит компактная платформа на колесиках. Способов передвигать ее — масса. Хотели с ребятами поджечь эту штуку». Вам есть что вспомнить?

— Николай Петрович постоянно что-то придумывал. На сборе во Франции не оказалось места, чтобы закрепить нам станки, чтобы тянуть эти платформы, про которые Антон рассказывает. Придумали специальное устройство, сборное, из досок. И возили его за собой со сбора на сбор.

А так, да, упражнения с этими платформами — одни из самых тяжелых, которые я когда-либо встречал. Иногда их устанавливали практически под углом в 60 градусов, и надо было себя тянуть. У меня даже осталось одно неприятное воспоминание. В предолимпийском сезоне на одной из таких тренировок потянул немного спину. Но без такой работы результата не добиться.

— Тот же Антон Шипулин в одном из интервью отметил, что разница между западным и нашим подходом в том, что там спортсмены гоняются в свое удовольствие, а у нас система устроена таким образом, что биатлон воспринимается как очень тяжелая работа. Вы согласны?

— Согласен. Возьмем детский спорт. У нас очень рано заставляют показывать максимальный результат. Дети занимаются не для себя, своего здоровья или развития. От ребенка, еще не сформировавшегося человека, требуют результат. В итоге часто получается, что спортсмены в юношах показывают очень хороший результат, а потом теряются, пропадают, потому что появляются проблемы, в том числе со здоровьем.

В Европе все иначе. Тот же Йоханнес Бе — отличный пример. Мы с ним бегали по юниорам и юношам еще. Так вот по юношам были выше него на две головы. Он относился к спорту так: «Я занимаюсь биатлоном и еще много чем». Не зацикливался, не ограничивал себя. И только когда перешел в профессиональный спорт, изменил свою жизнь. Результаты видят все.

— У Рикко Гросса западный подход к тренировкам?

— Да. Конечно, серьезная силовая работа есть, но Рикко старается включать больше игровых тренировок, не нагружающих психологически. Он вообще умеет создать атмосферу. Сейчас в сборной ребята из разных групп, но тренеры никого не выделяют. Нет такого: «Мы сейчас вас лбами столкнем, сильнейший выживет и побежит». Наоборот, на собрании Рикко постоянно говорит: «Смотрите, он сейчас победил, а летом вы у него выигрывали, значит, тоже можете».

В конце сезона-2013/14, который стал для Цветкова дебютным во взрослом биатлоне, могло показаться, что он притормозил в развитии. А лучшим результатом в карьере так и останется восьмое место в дебютном спринте в Холменколлене. Максим долго искал причины неудач и, в конце концов, полностью пересмотрел режим жизни и питания. Сейчас на его счету семь подиумов Кубка мира, среди которых очень ценное серебро Эстерсунда-2016. В борьбе за него Цветков обогнал Мартена Фуркада.

— В течение сезона худел, постоянно терял вес. Просто не хватало сил все время бегать одинаково хорошо. Решил, что нужно с этим разбираться. Изучил кучу специальной литературы. Сначала очень жестко во всем себя ограничивал. Убрал мучное, полностью отказался от сладкого. Чипсы, газировка, фаст-фуд даже не обсуждались. Постоянно высчитывал белки и углеводы. Через пару месяцев понял, что с настроением что-то не так, на тренировки ходить не хочется. Еще раз пересмотрел свой рацион. И решил не бросаться из крайности в крайность. Когда ты себя ограничиваешь в чем-то очень жестко, это сильно угнетает, становишься грустным, необщительным. Потому стараюсь не говорить себе категорично «нет». Но стал замечать, что в магазине мимо витрин с шоколадками и мармеладками уже прохожу совершенно спокойно. Зато хлебцы и творог покупаю всегда. На тренировках всегда поддерживаю питьевой режим. Перед гонкой не ем ничего жирного. Но про это знают многие, это основа правильного питания. Так же, как и то, что надо есть больше овощей и фруктов. Правда, я со временем понял, что это не всегда дает положительный результат. Да, там много витаминов. Например, в некоторых овощах и фруктах содержится много железа, но усваиваются только три процента из них. В этом смысле намного эффективнее спортивное питание.

— А это не опасно, особенно на фоне бесконечных историй про допинг?

— Я ничего не пробую сам, только после согласования с врачами сборной. Сейчас у нас в команде все специалисты молодые, знают обо всех новинках, понимают, как они работают, досконально изучают состав. Это очень важно, что есть такой диалог.

— В Пхенчхане будет сложно? Азиатская кухня все же очень специфичная.

— Я общался на эту тему с ребятами, которые там жили. Сейчас вообще хорошо — в Южной Корее половина команды российская. Мне, в принципе, сказали, что там все хорошо. Сказали, что в зоне, где будут жить спортсмены, планируется европейская кухня и шведский стол.

В прошлом году, когда летали в Америку, у меня были проблемы, потому что постоянно давали бургеры, какие-то сэндвичи, супа не было. Очень непривычная еда. Это, конечно, сильно сказывается на общем состоянии. В этом году мы поедем в Корею на предолимпийскую неделю, все посмотрим. Надеемся, все будет хорошо, если нет — будем как-то обсуждать этот вопрос, может, попросим командного повара, чтобы не было проблем с питанием уже на Олимпиаде.

— Сейчас многие говорят, что команде не хватает другого специалиста — психолога. Согласны?

— А с командой одно время ездил психолог. Перед Олимпиадой в Сочи ездил. Я с ним не работал, не видел необходимости. Психология помогает в спорте. Но не в том случае, когда тебе в голову лезут и начинают там свои порядки устанавливать. Можно воспользоваться отдельными методами. Например, есть метод фокусировки, когда учишься концентрироваться на каком-то конкретном действии. Например, на рубеже лучше не думать, что надо бежать гонку, что будет какое-то продолжение, надо сфокусироваться на стрельбе и все. Ставить конкретные задачи и последовательно их решать.

— Если не получается решить эти задачи, получаются не слишком удачные гонки, и этот период затягивается, тоже можно обойтись без психолога?

— Все зависит от того, насколько человек способен сам настроиться. Я вот стараюсь не зацикливаться: проиграл — проиграл, выиграл — выиграл. Бывает обидно, но я на этом не зацикливаюсь. В любом случае нужно продолжать работу над собой. Меня даже близкие в этом смысле не всегда понимают. Спрашивают: «Как ты можешь быть так спокоен?» Все очень просто: я пробежал гонку, понимаю, что это прошло и уже ни на что не смогу повлиять. Это прошлое, и оно забыто. Исправить ничего невозожно. А многие начинают копаться в прошлом, зацикливаются и часто именно поэтому перестают выдавать результат.

— Вам проще — у вас есть психологическое образование.

— Да. Но оно к спорту прямого отношения не имеет. Защитил диплом по детской практической психологии — «Влияние семейных отношений на психологию ребенка».

— Будете работать по специальности?

— Вряд ли. Чтобы работать психологом, нужно иметь еще более глубокие знания. Сейчас получаю второе высшее — менеджмент в спорте. Его выбирал более осознанно. Понимаю, что после завершения профессиональной карьеры, скорее всего, захочу остаться в спорте.

— Личный сайт тоже создавали с прицелом на будущее?

— Нет. Мне это просто интересно. Года четыре назад начали с другом заниматься развитием сайтов. У нас была игровая сеть. Сейчас в работе спортивный сайт. Это образовательный проект для людей, которые хотят заниматься спортом.

Свой личный сайт использую для общения с болельщиками. Одно время был очень большой поток вопросов во «В Контакте», а мне это не совсем удобно, потому что я там привык общаться с друзьями и близкими. Все перемешивалось, иногда пропускал сообщения друзей. Закрыл личку, соцсети остались только для друзей. Я не Алексей Слепов, у которого 7000 друзей во «В Контакте», и он всем старается отвечать каждый день.

— Что чаще всего спрашивают болельщики?

— Очень часто пишут дети по поводу того, как начать заниматься биатлоном. В прошлом году в Вологде перед 1 сентября обратился к школьникам и их родителям — приглашал записаться в спортивные секции. И потом мне рассказывали, что дети приходили и говорили: «А нас Максим Цветков к вам отправил».

— Йоханнес Бе пару раз жаловался, что поклонницы присылали ему откровенные фото. Что необычного присылали вам?

— Не помню. Я стараюсь реагировать только на какие-то конкретные вопросы. Интернет и так отнимает слишком много времени. Когда понял, что начинаю залипать, пролистывая ленту инстаграма, решил ограничить свое пребывание в сети.

— Что любите делать в свободное время, когда оно появляется?

— Со свободным временем сложно очень. Если дома, стараюсь больше времени проводить с женой или к родителям съездить. В перерывах между стартами учу английский. Сначала старался сам заниматься, но было тяжело. Школьную программу вроде хорошо понимал, а когда началось что-то новое, понял, что не справляюсь сам. Попросил знакомого учителя позаниматься. Занимаемся по скайпу, хотя бы два раза в неделю. Только вот в Чехии старты были вечерние, не занимались — сложно было вписать в график. Три месяца занимаюсь, хотя понимаю, что мой уровень все еще очень слабый, но прогресс чувствую — уже с Рикко могу более свободно говорить, без помощи русских тренеров, гонки обсуждать, не одной-двумя фразами, а подробно.

— А кто в команде лучше всех знает английский?

— Юра Шопин. Если честно, не интересовался, откуда, наверное, в школе хорошо учил.

— Как у Рикко с русским?

— Помню, когда он только начал работать, ему привозили словарь или азбуку даже. Он учил. Простые фразы он уже может использовать. На тренировках он с нами объясняется на русском. На собраниях говорит на немецком, а русские тренеры переводят. Потом начинаем обсуждать все по-русски, бывает, шутим. Он смеется — хорошо понимает, что говорим.

— Все отмечают, что сейчас сборная России стала веселее. Но до тех же норвежцев еще очень далеко. Йоханнес Бе как-то шел домой босиком по обледенелому мосту в костюме спайдермена. Можете представить себя на его месте?

— Нет. Я женат — на месте Йоханнеса точно не могу себя представить. Да и норвежцы другие. Они свободнее. У них не бывает такого, чтобы они что-то сделали, а их потом за это упрекали. Мы считаем, что спортсмены должны быть сдержанными, потому что все время на виду.

Источник: matchtv.ru, Марина Крылова, фото: РИА Новости