Александр Касперович: «Свендсен и Фуркад боятся контактной борьбы — и Шипулин с ними борется»

Этап в словенской Поклюке благодаря подвигам Антона Шипулина стал успешным для мужской сборной России. По окончании соревнований специальный корреспондент "СЭ" поговорила со старшим тренером команды.

— Три этапа Кубка мира — достаточно большой срок, чтобы сделать выводы о состоянии сборной и ее готовности к дальнейшим стартам. Знаю, что вы вполне довольны результатами.

— Все действительно идет по плану. У нас существует множество самых разных показателей, которые мы постоянно анализируем. Это касается и стрелковой части, и беговой, и функционального состояния спортсменов в целом, и работы всех внутренних органов. Все это позволяет с достаточно высокой степенью достоверности прогнозировать результат.

— И нет абсолютно ничего, что вызывало бы ваше беспокойство?

— Конечно, нет. Я ведь, кроме всего прочего, очень хорошо знаю каждого спортсмена — начиная с тех пор, как они бегали у личных тренеров. Понятно, что в сборной приходится тренироваться иначе, на иных методиках.

— Можно с этого места поподробнее?

— Как любой профессиональный тренер, никаких секретов я, конечно же, раскрывать не стану. Но могу сказать, что мы уделяем очень много времени индивидуальной работе. При этом дней отдыха у нас просто нет. Есть разгрузочные дни, но спортсмены все равно тренируются. Эту методику я тестирую уже 11 лет, проверял ее и на юниорских командах, и на молодежных, и считаю, что она работает очень эффективно.

— А в чем ее преимущество перед более традиционной подготовкой?

— Вы сами были спортсменкой и наверняка помните, с каким нетерпением мы всегда ждали отдыха и восстановительных сборов на море. И как тяжело потом было втягиваться в нормальный рабочий режим. В разгрузочном периоде совершенно необязательно заниматься бегом, прыжками, и тем более — интенсивной работой. Есть аэробика, плавание, игры, хотя к игровым тренировкам я отношусь достаточно настороженно — слишком высок риск получить случайную травму просто от неумения играть. У меня бывали случаи, когда спортсмены ломали ноги, что называется, на ровном месте.

— А как же страстный любитель футбола Тимофей Лапшин?

— Играют ребята, на самом деле, довольно редко. К тому же, на любой игре всегда присутствую и я сам, и врачи. Следим, чтобы не было грубости, опасных ситуаций.

Я неоднократно убеждался: после полного дня отдыха спортсмену трудно сразу включиться в полноценную работу — приходится тратить время на "раскачку". Особенно это касается стрельбы. Сейчас же между двумя тренировочными циклами мы отдыхаем первую половину дня, а во второй начинаем делать ту самую втягивающую работу, которая необходима, чтобы наутро приступить к тренировкам уже с полной отдачей.

— Другими словами, вы перестали терять время?

— Именно. Нормальный рабочий день и летом, и зимой начинается с зарядки, которую по объему работы вполне можно считать первой тренировкой: успеваем сделать и гимнастику, и упражнения на координацию, и тренаж с оружием. Работа постоянно должна быть разнообразной, чтобы у спортсмена не терялось чувство свежести.

— После спринтерской гонки, где Лапшин финишировал 45-м, а Гараничев показал пятый результат, вы не жалели, что поставили Тимофея в первую группу, а Евгения — в четвертую, и ему, имея 71-й стартовый номер, пришлось бежать по разбитой лыжне?

— Мы не имели никакого морального права расставить спортсменов иначе. Всем биатлонистам дается возможность показать себя. В Хохфильцене Тимофей великолепно проявил себя и в спринте, и в гонке преследования, и в эстафете. Мы разговаривали с Евгением, и он согласился с нашим решением. Накануне старта, когда спринт бежали девочки, я видел, что трасса почти не поменялась по ходу гонки. Вот мы и решили сделать такую расстановку. К тому же есть критерии отбора на следующий этап. Как бы я объяснялся с тем же Лапшиным, если бы он не попал на январские старты?

У нас только Александр Печенкин стабильно стартует в четвертой группе. И то, я считаю, что это неправильно. Надо давать молодым шанс. Дали такой шанс Максиму Цветкову — он проявил себя, стал девятым в спринте. И я знал, что он себя покажет: парень очень хорошо тренировался, к нему в этом отношении нет ни единой претензии.

— Но разговоры-то о любимых и нелюбимых спортсменах все равно возникают?

— Большей частью они возникают у личных тренеров. Я сам был в этой шкуре — и тоже порой считал, что моего спортсмена как-то ущемляют. Но, поверьте, сейчас это не так.

— С точки зрения психологии, Кубок мира сильно "прибивает" молодых биатлонистов?

— Конечно, такое есть. Одна из моих главных задач касается сейчас именно психологии: убедить ребят в том, что и со Свендсеном, и с Мартеном Фуркадом вполне можно бороться. Как борется с ними Антон Шипулин. Тем более, что и норвежец, и француз боятся контактной борьбы. Но если они ушли, догнать их очень сложно. Ребята и сами начинают убеждаться в этом. Видят же, что и в эстафете в Хохфильцене получилось показать результат, и в спринтах начинает получаться. Конечно, ошибки случаются — большей частью от неопытности. Но это — вопрос соревновательной практики. Самым сложным из этапов у нас будет, конечно же, Оберхоф.

— Из-за новогодних праздников?

— Да. Часть спортсменов улетает в Ижевск, часть разъезжается по домам, Дима Малышко едет в Финляндию, потому что в Питере нет снега, Гараничева мы отправляем на Рождественскую гонку звезд в Гельзенкирхен, Лапшин едет в Тюмень, Цветков — в Вологду. Потом собираемся в Рупольдинге. Очень важно успеть сделать необходимую силовую работу, восстановиться и при этом не потерять чувство скольжения.

— После этапа в Хохфильцене вы сказали, что больше всего хотите увидеть хорошую стрельбу. Почему не скорость?

— Сам я вместе с Андреем Падиным в большей степени занимаюсь функциональной подготовкой и вижу, что в отношении скорости все развивается в правильном направлении. Соответственно и беспокойства меньше.

— То, что результаты гонок у российских спортсменов пока крайне неоднородны — вопрос опыта, или индивидуальных особенностей?

— Не нужно забывать, что Поклюка — это высота. В таких условиях особенно сильно проявляются индивидуальные особенности. Я еще в Хохфильцене говорил ребятам, что на этом этапе мы увидим совершенно других норвежцев. Они традиционно делают ударными два первых этапа, потом наступает некий спад. Бьорндален вообще любит пропускать старты в Словении. Просто у норвежцев есть право на ошибку. А у нас, если спортсмен захочет что-либо пропустить, он тут же оказывается перед необходимостью отправляться на дополнительные отборочные этапы. Да и без этого проблем хватает. По правилам, например, я могу взять на следующий этап не более четырех человек. При том, что у меня выполнили норматив уже пятеро.

Тех, кто выступает в Кубке IBU, мы тоже постоянно держим на контроле. Для того, чтобы иметь сильную команду на Играх в Корее, мы должны сформировать ее уже сейчас. Чтобы обкатывать ребят на соревнованиях, чтобы они не боялись стартов, не боялись соперников, накапливали опыт.

— После того, как вас назначили старшим тренером мужской сборной, вы не пытались уговорить Шипулина вернуться в команду?

— Ни в коем случае! Зачем? Антон прошел два тяжелейших олимпийских цикла. Понятно, что устал. Сейчас он прекрасно работает с Андреем Крючковым, мы постоянно на связи, общаемся каждый день. Крючков, помимо всего прочего, прекрасно разбирается в физиологии, биохимии, много подсказывает. То есть, идет нормальный диалог. И я безусловно рад за Антона. Уверен, что он в этом сезоне будет биться за Большой хрустальный глобус.