регистрация или вход

Андрей Крючков: «Я считаю, что Шипулин по большому счету себя реализовал»

  • 19 апреля 2019 (15:45, пятница)
  • 9
  • 40
  • Роман
Андрей Крючков: «Я считаю, что Шипулин по большому счету себя реализовал»

Михаил Кузнецов взял интервью для matchtv.ru у наставника олимпийских чемпионов Антона Шипулина и Алексея Волкова, Андрея Кючкова. Где сейчас Андрей Сергеевич, чем сейчас занимается, может ли вернуться Шипулин и многое другое Вы узнаете из этого разговора.

«В олимпийский сезон мной был допущен ряд ошибок. Не имел морального права претендовать на должность тренера»

— Чем вы сейчас занимаетесь?

— Тем же, чем до 2014 года. Я — начальник отдела стратегического планирования и прогнозирования сборных команд России. Это аналитика, сбор информации, разработка различных прогнозов успешности и неуспешности выступлений спортсменов в зимних видах спорта, просчет рисков в их методиках подготовки, которые они планируют применять. В общем, такая интеллектуальная работа.

— Как проходит ваш обычный день?

— Рабочий день у меня с девяти утра и официально до шести вечера, но я зачастую задерживаюсь. Раз в неделю каждая команда присылает выработку своих нагрузок, мы анализируем ее, сравниваем с запланированными задачами, которые на этот учебно-тренировочный сбор были поставлены. У нас есть своя лаборатория функциональной диагностики. Соответственно, идет постоянное тестирование, обработка данных, составление заключений на полученные результаты, чтобы тренер понимал — что это за цифра и к чему она приведет.

Также у нас есть проекты, связанные с разработкой новых методик подготовки спортсменов. Смотрим, что происходит вообще в мире с точки зрения методики. Нельзя быть зашоренными и жить в своем вакууме. Есть угроза, что ты начнешь изобретать велосипед, на что потратишь месяцы, а иногда годы. Легче проанализировать, промониторить, что в мире делалось, провести анализ литературы. Сотрудники нашего отдела постоянно переводят зарубежные материалы, докладывают что-то новое, все время идет обсуждение полученной информации. Мы все систематизируем и обрабатываем. Весной, в межсезонье, эта информация доводится до тренера, чтобы он тоже понимал, что в мире делается в его виде спорта.

— Контракт с Шипулиным у вас закончился 31 мая. Вас сразу взяли обратно?

— Нет. Я сначала пришел к руководству, все обсудили. Мне дали испытательный срок, задания. Управление на месте не стоит, изменяются формы анализа, структура самих аналитических отчетов. Я понимал, что руководству не стоит брать человека, если он сильно отстал от этого. Лучше нанять работника, который сразу может выдавать готовый продукт. Нет времени долго обучать. Поэтому я подготовил несколько отчетов по новой форме, руководство их рассмотрело и приняло решение, чтобы меня взять. Я очень хотел сюда вернуться. Чувствую, что это мое.

— В биатлоне не хотелось задержаться?

— Когда мы работали с Антоном, то я всегда говорил, что пройдет четыре года и после Олимпиады, я, наверное, вернусь. Если долго находиться в сфере практики, то роста нет. Потому что ты крутишься вокруг одних и тех же идей. Периодически нужно выплывать из этой практики и смотреть, что же делается в мире и насколько далеко ушли наши конкуренты.

Я знал, что работа тренером будет только до определенного времени. Тут еще совпало, что Антон взял паузу, и я уже понимал, что за четыре года каких-то новых идей и глобальных методик уже не привнести, надо возвращаться в науку. Слава богу, руководство меня услышало. Я не жалею о том периоде и с благодарностью его вспоминаю. Но сейчас новый период, которому я тоже рад.

— Заявки на тренерские позиции в конкурсе СБР в прошлом мае не подавали?

— Нет. Я это сразу объявил. Считаю, что по подготовительному периоду к олимпийскому сезону мной был допущен ряд ошибок. Я просто морального права не имел претендовать на должность тренера. Понимаю, почему были совершены эти ошибки, но не так просто сформировать методику, при которой они будут исключены.

Вот вам хороший пример. Есть упражнения А, B и С. Вы делаете эти упражнения. По А и В идет прогресс, а по С — нет. Какая логика? Упражнение С нужно убрать. Мы его убираем, но теперь прекратился прогресс по А и B. То есть само по себе упражнение C не давало прироста, но каким-то образом оказывало влияние на A и B.

Поэтому я не мог сказать: «Я все переосмыслил, вырезал слабые компоненты. Теперь методика будет работать». Нет. Нужен достаточно серьезный анализ. Я не видел смысла через месяц заходить с какими-то новыми идеями в команду и что-то там реализовывать.

— Когда Антон решил вернуться после паузы, у вас не было сомнений о том, надо ли вам снова работать с ним?

— Нет. Когда он мне сказал, что берет паузу, я ответил: «Отлично. Тебе действительно нужно отдохнуть. Если ты захочешь вернуться, то я всегда помогу». Но я его сразу предупредил, что не буду ждать его решения до сентября-октября. У меня есть семья. Мне нужно ее кормить. Плюс надо заниматься любимым делом. И когда он мне позвонил сказать, что возвращается, я ответил: «Вопросов нет. Я помогу. Буду готовить тебя по планам дистанционно». В общем, как в 2014 году, мы достаточно много в таком ключе отработали в летний период. Получилось тогда неплохо. Поэтому сомнений у меня не было.

— Вы работаете с Антоном каждый день, составляете планы, тратите свое время, к чему-то идете, а потом раз — и Шипулин объявляет о завершении карьеры. Не обидно, что вся эта работа в один день уходит в никуда?

— В смысле в никуда? Для меня то, что мы работаем с Антоном вместе, — уже удовольствие. Мне говорят, что я вцепился в Шипулина ради какой-то славы. Ребята, мне 42 года, я самообеспечен и могу выбирать: с кем кайфовать от работы, а с кем — нет. У меня много предложений поработать со спортсменами, но я их отвергаю. Ежедневно получая от Антона информацию, я радовался, когда он выполнял нагрузку, огорчался, когда он что-то не сделал. Эта работа приносила удовольствие. Так же и ему. Он может позволить себе любого тренера, но он работает с тем, с кем ему комфортно. Не потому, как некоторые думают, что у нас объемы маленькие. Это дичь просто. Он работает с тренером, потому что получает от этого определенное удовлетворение. А то, что я тратил много времени, переживал так, что вся моя семья реагировала, волновался, думал вечерами, как изменить нагрузку, чтобы организм откликнулся, — об этом я не жалею. С завершением карьеры Шипулина просто прекратилась та деятельность, от которой мы оба получали удовольствие. Никакого сожаления, что планы не достигли своей цели, у меня нет.

— Как часто сейчас созваниваетесь?

— Не так часто. Относительно недавно он ко мне заезжал. Общались и по телефону. Утром позвонил, когда я еще на работу ехал. У нас же два часа разницы. Говорит: «Тренер, я кроссы бегаю». Говорю: «Ну, молодец». Так о семье, доме, немножко о работе говорим. Лишний раз его не хочется дергать звонками, потому что у него напряженный сейчас период. Тем не менее созваниваемся.

— Вы говорили, что готовы ему помогать, если он захочет выступать в марафонах. Не обращался?

— Нет. Видимо, хватает той базы, что у него есть. Спортивная составляющая в марафонах для него, конечно, существует. Но куда важнее ему удовлетворение от того, что он опять на лыжах, занимается любимой деятельностью, общается с друзьями и болельщиками. Если бы он ставил цель выигрывать марафоны, то, наверное, обратился.

— Четыре месяца назад вы давали 1 процент, что Шипулин может вернуться. Сейчас этот процент есть?

— Никогда не говори никогда. Очень многое будет зависеть от того, как он будет чувствовать себя в этой мирной жизни, неспортивной, насколько его станут затягивать мысли о возвращении. Если уж возвращаться, то это должен быть спорт высших достижений. Он прекрасно понимает, что конкуренция сейчас высочайшая и внутри российской команды, и на международной арене. Надо реально смотреть на вещи. Это тоже оставшийся процентик подтачивает, делает его меньше. Антон всегда здраво мыслит и все это понимает, оценивает, взвешивает. Шанс сохраняется, но он небольшой.

«С большинством тренеров, которые меня критикуют, я даже не знаком»

— Известно, что с 2012 года вы, будучи работником ЦСП, начали ездить на сборы с группой лыжного тренера Юрия Каминского. А как вы вообще оказались в спорте?

— Я из него никогда не выпадал. В пять лет меня привели в спортивную гимнастику. На базе этой гимнастики был спортизированный класс в школе. Утром и вечером были тренировки, днем — учились. Потом гимнастика закончилась, пошел в другой вид спорта — единоборства. Отработал почти 20 лет тренером. Практически все это время учился. Сначала шесть лет в институте на заочном, потом пошел в магистратуру на дневное в отделение «Система подготовки спортсменов высших достижений». Люди говорят, что Крючков — непрофессионал. А кого вообще считать профессионалом? У нас много тренеров закончили магистратуру по системе подготовки спортсменов высокого класса? Да, они учились по педагогическим направлениям по своим видам спорта. Но не более того. А нас в РГУФКе обучали лучшие специалисты из ФМБА, по спортивному питанию, по методике физической культуры и спорта, читали биомеханику.

Отучился, стал преподавать в университете, защитил кандидатскую. А потом, в 2012-м, нужны были люди, которые могут работать в рамках аналитического управления. Мне позвонили, пригласили на собеседование. Мне это было интересно. Я согласился. Сначала на полставки, постепенно перешел, потом возглавил отдел. Так это все затянуло, что до сих пор я здесь.

— Сложно без громкого спортивного прошлого строить карьеру в профессиональном спорте?

— Если мы говорим о карьере тренера, то очень сложно. Многие тренеры занимаются подражательством. Что это значит? Они заставляют делать спортсменов то, что делали сами, когда были спортсменами. И неважно, что спортсмен имеет какие-то свои особенности. А есть некий творческий процесс, когда тренер заставляет делать не просто по своему подобию, а на основе анализа того, что делал он и что вообще делается в мире.

Такие специалисты формируют новые подходы и методики, пытаются их внедрять. Этот процесс сопровождается методом проб и ошибок. Разница между тем, кто был в спорте высших достижений, и тем, кто не был, заключается в количестве ошибок при планировании и разработке методики. Потому что ты если на самом верху не был, где-то на себе не прочувствовал. Это осложняет тебе жизнь. Ты не можешь просто взять модель и переложить ее на спортсмена. Поэтому анализировать требуется больше.

Я никогда не позиционировал себя как тренера. Если бы Шипулин с Волковым не пришли к Кравцову и не сказали, что хотят уйти на самоподготовку, то, думаю, никогда бы не стал тренером по биатлону.

Да, я много лет тренировал детей, но не стал бы работать со спортсменами такого уровня. Когда они пришли, у меня были определенные наработки, потому что много ездил на сборы с лыжниками. Но я не бросился сразу: «Ребята, давайте я сейчас вам модель лыжника переложу на модель биатлониста, и мы будем функционально как лыжники, но еще и качественно стрелять». Нет. Мы сели и начали детализировано рассматривать, разбирать, анализировать. Какие объемы они выполняли, с какой интенсивностью, как распределялись нагрузки. Многое спрашивал у Николая Лопухова. Я считаю его сильнейшим методистом в стране. Потом я сказал Шипулину: «Составь план, как ты видишь работу на ближайший месяц». Он прислал. Это значительно совпадало с той системой взглядов, которая выработалась у меня в процессе занятий с лыжниками. И тогда уже начали работать плотно.

— Снисходительное отношение к себе чувствовали со стороны заслуженных тренеров?

— Очень немного. Я работал методистом с Каминским, Лопуховым, о многом разговаривал с Бородавко. Но не пытался найти снисхождения в общении с ними, заручиться их поддержкой, мол, смотрите — я этого знаю, и все меня знают. Они приходили сюда, где мы с вами сейчас сидим, и обсуждали какие-то вещи, которые касались методики подготовки. Спорили, что-то совпадало с их взглядами, что-то нет. В конечном итоге я добился не снисхождения, а уважения с их стороны.

А с большинством тех, кто меня критикует, я даже не знаком. Могу им головой мотнуть при встрече, но никогда не сидел за одним столом, не участвовал с ними в дебатах и дискуссиях. Меня заочно приписали в некий стан противника — что я выскочка, ничего не понимаю, ничего не соображаю, я только за счет Шипулина. Записали в стан врага и записали. Я к этому лояльно отношусь.

— С Александром Тихоновым вы знакомы.

— Да. Но еще раз говорю, что человека можно судить тогда, когда идет какая-то полемика. Тогда можно понять, разбирается он в вопросе или нет. Меня же в основном за что критикуют? За то, что я имею собственное мнение и не боюсь его высказывать, что не взял то, что мне говорят, и не пошел это реализовывать. Тем самым сразу противопоставил себя когорте тренеров, которые считают, что все знают. Я всегда прислушиваюсь. Могу принять позицию другого человека, если считаю, что она действительно лучше. И никогда не записываю людей в стан врага. Они просто высказывают свое мнение. Конструктивная критика мне очень полезна.

— В вашем интсаграме есть фотография рабочего стола. На нем карточка Тихонова. Как она у вас появилась и есть ли она сейчас?

— Мне ее Александр Иванович и подарил. Было обсуждение с Александром Кравцовым, на котором присутствовал Тихонов. Мы с ним поговорили по каким-то вопросам. По-моему, обсуждали силовую подготовку. Александр Иванович рассказал, как они раньше тренировались, я — немножко о том, как у нас строится силовая подготовка. Потом он подарил эту карточку. Я ее, естественно, поставил себе на стол. До сих пор ничего оттуда не убирал.

— На той фотографии много книг. Я знаю, что вы часто читаете иностранную литературу. Откуда так хорошо знаете язык?

— Языка нет вообще. В школе и институте я изучал французский. Сейчас загоняю книги в переводчик. Он переводит грубо, но смысл для меня понятен. Естественно, когда мне что-то непонятно, то я отдаю материал в наш переводной отдел, где люди с пятью языками мне дословно переводят. В основном же пользуюсь компьютерной программой.

— Есть книга, которую вы можете назвать настольной?

— Верхошанский «Основы специальной физической подготовки спортсменов». Для меня она была своего рода библией. Я уже много лет ее перечитываю и каждый раз вижу в ней что-то новое. Под разными углами зрения она играет другими красками.

«Шипулин сильно помогал в первый год работы, прощая ошибки, которые я совершал»

— Почему в 2014 году именно вас рекомендовал Кравцов Шипулину, когда тот попросил об уходе на самоподготовку?

— Наверное, потому, что я больше всех из этого управления работал с тренерами. Постоянно был в командировках, выезжал на сборы, оказывал методическую помощь. Были неплохие успехи. В 2013-м Никита Крюков и Леша Петухов стали чемпионами мира. Я тогда плотно работал с Юрием Каминским. Я не вешаю на себя их медали. Просто говорю, что предлагал определенные методические вещи, которые тренеры брали, внедряли в практику, и это давало результат.

Кравцов же Шипулину не тренера изначально предлагал, а методиста, который зафиксирует нагрузки, разработает стратегию, сможет протестировать функционально, сказать, туда или не туда мы идем. Просто потом создалась ситуация, что надо было еще плотнее работать, чтобы Антон показывал результат.

После первого года стало понятно, что нужно большее доверие между нами. Убежден, что тренер должен быть со спортсменом в одной шкуре. Если он не разделяет поражение биатлониста и не берет на себя его результат, то успеха никогда не будет. Спортсмен только тогда вывернется наизнанку, когда будет понимать, что вы с ним в одной упряжке.

Когда я на второй год работы ушел окончательно из ЦСП, это был еще и психологический момент. Антон понимал, что я оставил все ради его спортивного результата. У нас победы пополам, но и поражения пополам. Когда мы проигрывали, то я уходил в свой гостиничный номер, а он — в свой. Но когда мы затем собирались вместе для обсуждения, Антон говорил, где он недоработал, а я объяснял, где я недоработал. И никаких взаимных упреков: «Я же тебе говорил, что ты должен был сделать так». Такого не было. И это давало результат. А когда организуют собрание, чтобы рассказать, как спортсмен неправильно тренировался, а ты сам весь мягкий и пушистый и твоя методика не может быть неправильной, то результата не будет.

— Не страшно было соглашаться на такую работу?

— Конечно, страшно. Я когда жене сообщил, она меня чуть из дома не выгнала. Но мы не могли бросить спортсмена на полпути и сказать: «Ладно, парень, это нормальный результат. Теперь давай сам по себе». Надо было всем пожертвовать. Уходить было все равно страшно. Антон очень сильно помогал, прощая мне какие-то ошибки, которые я допускал. А я их, естественно, допускал. Особенно в первый год он меня всегда поддерживал, никогда не заострял внимания на явных моих просчетах, входил в ситуацию, понимая, что мне тоже достаточно тяжело. Плюс Шипулин — это такой талант, который появляется раз в сто лет. Когда я допускал какие-то методические ошибки, его организм был настолько силен, что все эти ошибки сглаживал. Если бы я пришел к менее талантливому спортсмену, то не факт, что мне удалось бы адаптировать методику. Мы очень четко разработали идеологию четырехлетия и почти идеально к ней шли, за исключением последнего, главного года.

— Из-за болезни Антона?

— Из-за болезни и методических ошибок. Где-то мы не рассчитали.

— Конфликты между вами возникали?

— Гладко не было. Когда много общаешься со спортсменом, возникают трения и конфликтные ситуации. Это же естественно. Задача тренера — дать нагрузку. А организм спортсмена пытается идти по пути наименьшего сопротивления, он же не мазохист. И когда ты напрягаешь психику подопечного, то идет какая-то обратная реакция. Он видит проблему не только в нагрузке, но и в тренере, который ее дал. Поэтому простые бытовые ситуации, которые бы легко разрешились в обычной жизни, приводят к конфликту.

У нас за все четыре года работы возникало всего 4-5 конфликтных ситуаций, но они никогда сами по себе не разрешались. Мы всегда садились, проговаривали проблему, как бы это ни было обидно и больно. Чтобы вытащить проблему на поверхность, нужно иметь мужество. Легче ее загнать внутрь и оставить там. Но в таком случае она всегда выплывет именно в тот момент, когда нужно полностью довериться тренеру. Поэтому мы всегда проговаривали. Антон высказывал свое видение этой ситуации, я — свое. Затем жали руки и обнимались. Как только ты достанешь и разберешь проблему, она исчезает. Вот тогда ты можешь быть уверен, что проблема не ударит тебя в спину в ответственный момент.

— Я не очень представляю вас кричащим на спортсмена. Вы можете наорать?

— На самом деле я кричу нечасто, тем более в работе со спортсменами. Я строю отношения так, что мое огорчение сильнее крика. Приведу пример. Мы тренировались в горах на первом сборе. Антону была поставлена задача проехать 16 километров в первой зоне интенсивности. Он проезжает. Остается 500-600 метров до финиша, где уже машина стоит, его ждет. Антон ускоряется, а потом понимает, что на этих 600 метрах завысил интенсивность. Он снимает роллеры, подходит ко мне, обнимает и говорит: «Тренер, не переживайте. Я вижу, что вы расстроились». А я не кричал, вообще ничего не делал, не говорил: «Что ты творишь? Ты весь эффект перечеркнул!» Для него основное было то, что он расстроил тренера. Для каких-то тренеров основным стимулом, чтобы спортсмены что-то делали, является крик. Я не говорю, что это плохо. Просто такая манера общения. Я же строю работу так, чтобы мое разочарование было главным стимулом, чтобы спортсмен исправился.

— Вы много рассказывали об ошибках и работе с Антоном по сезонам в других интервью. Если подводить общий итог четырехлетия, то вы своей работой довольны?

— За четыре года — да. Можно ли было сделать лучше? Можно. Но я всегда говорил: «Ребята, мы не одни тренируемся. Конкуренция жесточайшая». У нас было по 10-11 подиумов за сезон. Это еще надо постараться. Вы мне покажите таких спортсменов, кроме Бе и Фуркада, у кого столько же? Их не так много в мире. Да, у Шипулина нет личной золотой медали чемпионата мира и Олимпиады. Про Олимпиаду сейчас сложно сказать, была бы эта медаль в Пхенчхане или нет. Но личной победы на чемпионате мира действительно нет. При этом Шипулин — это один из самых стабильных биатлонистов в мире. Что означает место в топ-3 общего зачета? Что ты в каждой гонке низко не опускаешься, всегда конкурентоспособен.

Подготовить спортсмена на один старт существенно легче, чем удержать его в соревновательной готовности на протяжении 4-5 месяцев. Должна быть проведена серьезная работа летом. Здесь я вижу какие-то определенные методические наработки, которые подошли Антону и позволили ему быть конкурентоспособным. Что касается чемпионатов мира, то да — где-то не сложилось, где мои методические ошибки не позволили ему это сделать. Называть это четырехлетие временем упущенных возможностей? Это как посмотреть. Я считаю, что Антон по большому счету себя реализовал. Он добивался того, чего хотел, за исключением золотой медали чемпионата мира. Здесь я признаю, что мне не удалось это сделать как тренеру. В целом за четыре года мы показали достойный результат.

— Если подводить такой итог по работе с Волковым, довольны?

— За четыре года Алексей показал достаточно хороший результат. Он не настолько функционально надежный, как Антон. Леша — не плохой. Он — абсолютно топовый биатлонист. Его каждый раз пытаются представить в роли какого-то счастливчика, что случайно попадал в состав. Нет, ребята, таких случайностей не бывает. Его брали не за красивые глаза. Кто такой Крючков? У меня нет никакого блата, регионы за мной не стоят. Леша не всегда выступал на Кубке мира, но он не пропустил за четыре года ни одного чемпионата мира. Он никогда не занимал ни чьего места и в состав попадал заслуженно. Мы когда-нибудь пропускали отборы? Никогда. Не говорили: «Как это олимпийский чемпион будет у нас отбор бежать?» Такого не было. Много претензий, что Волкова после успешного результата в индивидуальной гонке в Эстерсунде, где он занял третье место, отправили на Кубок IBU. Это нормальная ротация. Он все равно не потерялся, его вели, готовили, и он снова отобрался на чемпионат мира. Я, Гросс и Касперович понимали, что это спортсмен такого плана, что его надо вести точечно. Нельзя взять Лешу и, как Шипулина, поставить на все этапы Кубка мира и думать, что он с ноября по март будет везде на уровне с мировыми лидерами. Он при точечной подводке может показывать неплохие результаты. Его убирали с более низких по значимости соревнований, чтобы готовить к чемпионату мира. Все понимали, что он эстафетный боец и может хорошо себя проявить в индивидуальных гонках.

— Волков при этом не был рад, что его отправляют на Кубок IBU.

— Действительно он считал, что Кубок IBU — это откат назад. Мы садились и разговаривали: «Леш, давай так: мы можем через Кубок IBU и чемпионат Европы выполнить критерии отбора на чемпионат мира. А как ты хотел? В команде жесткая конкуренция. Здесь не нужны спортсмены, которые 1-2 раза в сезоне показывают результат. Наверное, в силу генетики ты не можешь такую тяжелую программу выдерживать. Но это не значит, что тебя надо отправить домой и забыть как страшный сон».

Рикко Гросс и Александр Касперович это понимали и вели точечно. Яркий пример — олимпийский год. Гросс садится со мной и говорит: «Андрей, как бы ни сложилась ситуация, нам нужно, чтобы Алексей был конкурентоспособен в Оберхофе и Рупольдинге на эстафетах, где мы должны окончательно определиться с составом на Олимпиаду». И у меня был разговор с Лешей: «Мы сейчас готовимся к Оберхофу и Рупольдингу через Кубок IBU. Для тебя эти два этапа будут контрольной тренировкой. Тебя рассматривают на первый этап эстафеты на Олимпиаде». Это что — не мотивация? У него в голове сразу щелкнуло, и он начал готовиться. Я его вел, постоянно с ним на звонках, постоянно в обсуждениях, постоянная корректировка методики. Пришли Оберхоф и Рупольдинг. В эстафетах Волков на своем этапе выглядел очень достойно. Гросс, Барнашов и Кравцов приняли решение, что если ничего не случится, Волков будет выступать на первом этапе эстафеты в Пхенчхане. После этого он опять уехал на Кубок IBU, потому что ему там легче готовиться, больше возможностей, меньше напряженности. Он нам нужен не для Кубков IBU, а для Олимпиады. Его всегда так точечно и вели.

Успешно ли для Волкова прошло четырехлетие? Мне кажется, что да. Он в значительной степени реализовал потенциал, который у него есть. Может, даже показал чуть больше того, на что способен.

— Что сейчас с ним?

— С ним отношения поддерживаю. Он мне звонил, разговаривали по поводу сезона и дальнейших мыслей. Меня прежде всего интересовало: заканчивает он карьеру или нет. Он сказал, что силы в себе чувствует, находит определенную мотивацию, чтобы соревноваться дальше, что-то переосмыслил. Ко мне предложений его готовить не поступало, но следующий сезон он еще точно будет выступать.

«Сейчас люди радуются уходу Фуркада. Ребята, вы потеряли стимул к развитию»

— Вы не ездили на этапы Кубка мира в этом сезоне, но следите за биатлоном. Тем более к вам в отдел постоянно приходят отчеты и данные по российским спортсменам. Я задам вам два вопроса по сезону, которые часто звучали этой зимой. Во-первых, почему у Логинова произошел такой скачок в результатах?

— Он и был функционально очень сильным. Это талантливый спортсмен. В этом году у него улучшились показатели стрелкового компонента. Плюс Логинов проводит уже второй полноценный сезон в национальной команде. Пришла определенная адаптация. Он вообще парень уникальный, потому что смог после такого перерыва достаточно успешно закрепиться в команде. В первый год присутствовала нервозность, тем более это был олимпийский сезон. Неопределенность с составом команды, косые взгляды и высказывания других спортсменов — его это немножко выбивало и сдерживало прогресс. Мы не можем залезть к нему в голову и понять, насколько он переживает всю эту шумиху вокруг него. Тем не менее в минувшем сезоне это уже меньший сдерживающий фактор его работоспособности. Думаю, что это не предел для него. Он каждый год может добавлять в скорости и надежности стрельбы.

Был длинный перерыв. Тяжело сразу войти в состав команды. Мне Дима Малышко хорошую вещь сказал. Он же выбывал из состава на 4-5 месяцев. Говорит: «Разница между Кубком мира, Кубком IBU и Кубком России заключается в том, что на Кубке мире нужно отрабатывать каждый сантиметр дистанции. Если ты в поворот недоработал ногой, то это уже проигрыш, который помешает занять подиум. На Кубке России и Кубке IBU в этот момент можно посидеть и отдохнуть». А теперь представьте Логинова, у которого два года не было этой практики. Нужна адаптация к трассам, режиму работы организма. Он за прошлый год адаптировался, а в этом выдает результат. Ну и, конечно, методическую составляющую не сбрасываю со счетов.

— Второй вопрос. Вы постоянно изучаете то, что делают конкуренты, особенно топовые спортсмены. Что случилось в этом сезоне с Фуркадом?

— Опять же, не могу заглянуть внутрь, но вижу технику и биомеханику движений. В этом году его движения стали более затянутыми. Это, наверное, всем видно. Самое же главное, у него пропало то, что я называю механизмом жесткой амортизации. Что это значит? Фуркад отталкивался, как из пушки — очень мощно, коротко подседал, и быстро его обратно выбрасывало наверх. Это был бешенный толчок по своей мощности. Сейчас он отталкивается через механизм мягкой амортизации: более плавное подседание и замедленное отталкивание.

Я бы предположил, что это результат методики. Просто в летний период подготовки давались двигательные задания, предполагавшие использование мягкой амортизации. Это подошло другим французским спортсменам, которые, кстати, так и двигались раньше с более мягким приседом и более затяжным отталкиванием. Но это не подошло Фуркаду. Он был как теннисный мяч: его бросили — он тут же отскочил. Этой пружины у него сейчас нет. Думаю, что просчет в методике. Возможно, сам где-то недоработал именно в этом компоненте.

— Что ему сейчас делать?

— Вернуться к тому, что приносило результат. Видимо, новый механизм ему не подходит. На самом деле я хочу сказать про Фуркада. Многие счастливы, что Мартен ушел. Я считаю, что его уход — это катастрофа для биатлона, трагедия. Фуркад — это основной стимул тренерской мысли. Он — главный движитель биатлона. Мы всегда в летний период подготовки стремимся работать с более сильными спортсменами-соперниками. Это позволяет нам расти. Вы представляете, что уйдет такая глыбина, как Фуркад? За кем вы будете тянуться?

— Есть Йоханнес Бе.

— Да, но Бе — единственный яркий пример. Хорошо, когда таких 3-4 спортсмена. Для меня Фуркад был главный раздражитель. Но не враг, а стимул к тому, что я должен методически все рассчитать и продумать. Я стремился, чтобы Антон был конкурентоспособен по скорости с Фуркадом. А сейчас люди радуются, что его наконец-то нет. Ребята, вы потеряли стимул к развитию. Как вы это понять не можете? Он 7 лет был непревзойденным, и за это время внес очень большой вклад в развитие биатлона вообще и в методическую часть в частности. Что происходит, когда появляется топовый спортсмен? Все хотят его обыграть. За счет чего? Не только за счет функциональной составляющей, а также стрельбы, лыж, смазочных материалов. Он — движитель всего. Топовый спортсмен двигает спорт. Это закон. Фуркад семь лет был непревзойденным. Дай бог, что таким же станет Бе. Для меня это хорошо. Это новый стимул к развитию других спортсменов и тренеров. Важно, чтобы тренеры задумывались, как его обыграть, а не свесили лапки: «Ну, есть такой непревзойденный, а мы будем вторым местом довольствоваться». Это точно не про меня и точно не про Шипулина. Сейчас я боюсь, что мы можем свалиться на уровень скоростей 2014 года. Это будет печально. Это откат назад. Мы должны прогрессировать. Фуркад задавал тон. Для меня это большая потеря.

— Если к вам сейчас придут Драчев, Касперович или Хованцев и скажут: «Андрей Сергеевич, возьмите Сашу Логинова на самоподготовку», вы согласитесь?

— Это исключено. Я готов оказать любую методическую помощь, предоставить лабораторию, все научные материалы, которые у меня есть. Но чтобы взять спортсмена и начать с ним работать по примеру Шипулина — нет. Я уже не брошу то, чем здесь занимаюсь. Этого делать не буду.

— Если на самоподготовку попросится Шипулин?

— Уф-ф-ф. (Крючков впервые за интервью берет паузу перед ответом на вопрос.) Думаю, нет. Если обратится Шипулин, то 100 процентов костьми лягу, чтобы ему помочь. Можно же по-разному подойти к ситуации. Есть трехнедельные сборы. У меня — шесть недель отпуска. Грубо говоря, по одной неделе на каждый сбор я могу выделить. Можно будет что-то подумать. Но я сделаю все, чтобы ему помочь, ради пусть и призрачной мечты. Но еще раз подчеркну — работу здесь уже не брошу. Это то место, где я чувствую себя наиболее комфортно и действительно приношу максимальную пользу.


    Комментарии читателей 40
    Марина, ну Фуркад и Волков совершенно два разных спортсмена. Фуркад всегда работал на максимуме и можно сказать, что на износ. Семь лет подряд БХГ не могли пройти просто так для его здоровья. Видно было в позапрошлом сезоне, что и Шипулин, и Фуркад работали из последних сил. (По крайней мере, мне видно было). Я ещё в межсезонье высказывала мысль, что им хорошо бы завершить карьеру, чтобы сохранить своё здоровье.
    Волков же, по словам Крючкова подводился точечно. Значит, одни спортсмены, в том числе и Шипулин, пахали на квоту, а Волков готовился точечно сорвать очередной титул в эстафете.) Сам Крючков сказал, что Шипулин и Волков разные спортсмены, где Волков уступает по силе Шипулину. Может и резервы Волкова уже закончились для выступлений в большом спорте? Ведь в марафоне он не участвовал. В личных гонках на ЧР выглядел слабо. Последний сезон у Крючкова выглядел тоже слабо. Не вижу вины Хованцева по Волкову.
    Вопросы у меня по Цветкову и Бабикову. Тут Хованцев тоже дал пояснения. Мог и Логинов оказаться на месте Цветкова. Максим тоже захотел самостоятельности. Но Максим в чём-то ошибся в своём видении подготовки себя. Видимо, в этом и риск в принятии любого решения спортсменом, когда он *** от тренера чего-то своего в подготовке и при этом может ошибиться.
    Валентиновна, а Фуркад по какой причине оказался так внизу в прошедшем сезоне? И пресловутая прежняя база прежнего тренера ему не помогла почему-то. Разом как-то база эта исчезла.
    Тоже прежний тренер виноват? Угробил Фуркада напоследок? Надо жкюе как все точно расчитал: при мне Фуркад чемпином был, а новому тренеиу-фигу в нос, получай слабого Мартена. Так?) (
    Или все ж причина в новой методике нового тренера сборной Франции, которая Мартену явно не подошла?
    Марина, может, Алексей настолько оказался «внизу» после работы с Крючковым, что подняться «вверх» в прошедшем сезоне ему уже было не по силам. И у Хованцева, видимо, были основания не брать его в основную сборную. Вопрос решился лишь после финансового обеспечения регионом подготовки спортсмена в сборной, в которую он уже тогда не попадал.
    НатальяАнатольевна, то-то в прошлом сезоне у Алексея после ЦП с команжой -без Крючкова уже!-результаты «вверх» пошли!) (
    Настолько «вверх», что даже на КЕ не смог отобраться, да и на КР ничего не смог показать,«ожил» лишь к концу сезона. После тренеровок с командой Хантов.

    Каким образом он может вернуться к методикам Лопухова?
    Нанять его себе личным тренером?)
    А Лопухов согласится?)
    Из этого Вью стало понятно, что Крючков работал по сути как методист. А Шипулин был сам себе тренером. Видимо, Шипулин очень хорошо чувствовал свое тело и ему не хватало именно научных знаний. Поэтому, хоть Крючков — это явно не выдающийся тренер, очень сильно сомневаюсь, что с другим тренером (да и с кем?!) результат был бы лучше. Чего на мой взгляд, действительно не хватило Шипулину — это конкуренции внутри команды. Уж очень большой был разрыв между ним и номером 2 в команде.
    не хотела сначала писать, но все таки скажу ))
    понимаю что закидают меня тапками, но мое личное мнение — все четыре года подготовки группы Крючкова Лешку Волкова использовали (( ( во всех интервью, в репортажах, только Антон Шипулин и его взаимоотношения с Крючковым, как тренировались, чего меняли, чего обсуждали и т. д. про Леху всегда было незначительным фоном, как бы между прочим (( ( даже в этом интервью (( ( не спорю Шипулину было удобно с Волковым, спаринг партнер, классный стрелок (можно подчерпнуть нового) но результаты у Алексея падали с каждым годом,
    Искренне надеюсь и желаю Алексею в этом году вернуться к методикам Лопухова, именно при нем у него были лучшие результаты
    tolf, где в интервью Вы это вычитали:«Господин Крючков считает Антона результатом своего труда»?)
    Этого там нет, но не признавать, что результаты Антона во многом зависили от знаний Крючкова (и Гербулова)-просто несерьезно.
    У Антона в течении 4 сезонов просто не было других тренеров, он не тренеровался с командой, чтобы его результаты. можно было внести в заслугу еще кого-то.

    Нет, Ваша мысль, что Антона мог бы тренеровать и«слесарь Вася»и результат все равно был бы, не нова-Тихонов высказывал похожую мысль.
    Но можно ли к ней относиться серьезно, если сам Антон так не считал и не считает?
    При этом называет именно Крючкова с Гербуловым-лучшим тренерами в своей спортивной карьере.
    Ладно бы говорил он это в то время, когда Крючков был его тренером, но Антон это говорит и сейчас-после завершения карьеры спорсмена. Хотя и знает, что Крючков, как тренер, ошибался, что отражалось на результатах самого Антона.
    Тогда почему Антон так считает?
    Интервью понравилось. Крючкова всегда интересно читать. Тренером или нет является Крючков для Антона — думаю, что на этот вопрос ответить может только Антон. Ну а результаты их деятельности говорят сами за себя. Не факт, что без Крючкова у Антона дела складывались бы лучше.
    tolf, это даже не смешно. Зачем тогда Шипулину нужен был Крючков, по-твоему? Чтобы был?
    zakol, озвучил мысли, объясняю если непонятно.
    Господин Крючков считает Антона результатом своего труда.
    Моё мнение, такой талант, как Шипулин, в состоянии вытащить любого тренера из этого самого г...
    Имхо
    Оксана, а причем тут терки? Просто поинтересовался как такой «культурнейший» человек может хамить человеку, который даже обращался не к нему ))
    LORD1970, а в чём прикол? )) У вас с заколом свои тёрки? ))
    zakol, странно, всегда думал, что культурный человек он постоянно культурный, а хам он и в Африке хам )) А ты получается местами культурный? )) Этакий культурный хам ))
    Оксана, я с культурными людьми культурно общаюсь вне зависимости от точек зрения. А этот же просто зашёл в блог оскорбить спортсмена, тренера. Что с таким можно обсудить? И какой смысл эпитеты подбирать? Хотя конечно... как в грязи вывозился.
    zakol, ну зачем так грубо? )) Можно же и помягче эпитеты подобрать )) есть более мягкие субстанции для сравнения) давно наблюдаю за вашими комментариями, со многими согласна, но уж шибко вы резки) ) не учу, чес слово, но вы же умеете культурно общаться! ))
    Интересно, что бы товарищ делал без Антона?

    Прохиндей от науки, Леха где?!
    Ауу!

    P.S. Разве, он не присосался к Шипулину?
    владимир, ничего страшного. Зато высказали все мысли, что накопились за последние пять лет.
    Elen, откровенно говоря сам понял что накатал слишком, хотел и убрать остановился на том -что есть, отщипнув по кусочку от наболевшего, прекрасно понимая что несколько и не по теме, но как то связанное, своего рода слоенный пирог.
    владимир, Володя, всего текста не осилила, но уже говорила, что тре. буется формирование новой школы отечественного биатлона. Эту задачу, по идее, должен решать Драчёв.
    Да, такого умного по кривой на козе не объедешь.

    Ответы четкие на удобные вопросы. Ни одного -не удобного, а ведь Крючков не только аналитик и чем то смахивающий на личного тренера Антона Шипулина, но и первый руководитель аналитической группы.

    Хотелось бы услышать от Крючкова не то: реализовал, не реализовал себя Антон, а о шагах аналитической группы в дальнейшем.

    Кому нужно -буду не буду помогать Антону, если тот вернется, притом что получая за это зарплату?

    Нужно понимать, что спортивная страница Шипулина топ уровня который сам себе тренер если не на все 100 процентов, то на 80- это точно перевернута и мусолить эту тему -чистая спекуляция его именем.

    На сегодня есть центр высших достижений бессменный руководитель Кравцов, куда входит и аналитическая группа с ее руководителем Крючковым. Высших достижений в частности по биатлону -не густо.

    Есть скорее вопросы к Кравцову чем к Крючкову, несколько может не совсем по теме но все же- по состоянию дел в биатлоне Назову пару на мой взгляд из них.

    Первый -нет здоровой конкуренции среди сотрудников центра подготовки. Только по этой причине остается постоянно на плаву Николай Загурский если не единственный ученый в штате центра подготовки, не взирая на результат сборной который не блещет.

    Того же Хамидуллина, если не ошибаюсь единственного профессора по биатлону с его методикой оценки будущности биатлонистов и на выстрел к работе с биатлонистами не подпустили, а зря. Ведь в споре рождается истина.

    Не ясна и дальнейшая судьба молодого «профессора »Истомина, который исключительно на попечении Анатолия Николаевича Хованцева. Уйдет Хованцев а дальше...?

    Назову и вторую причину нашего положения в биатлоне. Нет должной связки центра высших достижений с регионами.

    Каждый сам по себе. Центр со своими научными изысками не способен сделать из того что дают регионы скажем из тихохода слепить скоростника, если у того на роду написано обратное.

    Как пример: Опуститься до уровня: помочь тому же тренеру конкретной федерации провести отбор из претендентов в биатлон, считается зазорным.

    Сама жизнь подсказывает чтобы быть конкурентно способным просто необходимо не только самим учиться но и учить других через те же семинары, курсы переподготовки с привлечением и иностранных специалистов наконец лицензирование.

    Отдельный вопрос -кого учить?

    Не дальновидно опираться только на тренеров энтузиастов, которых единицы, своего рода «чудиков », которые в лучшем случае получают крохи с барского стола регионов, если таков еще и существует.

    Вопрос с зарплатами тренеров на местах и не только в биатлоне настолько перезрел, что его необходимо решать на федеральном уровне.

    Нужно понимать кроме спорта у нас мало что осталось объединяющего и потому нельзя скупиться на это, помня что скупой платит дважды.

    Кто будет инициировать этот вопрос с зарплатами? Да те же депутаты в Гос Думе в количестве 14 человек, двое в биатлоне

    Есть и источник финансирования сегодня, сейчас -это акцизы пусть их часть на водку и табак, которые полностью изымаются из регионов.

    Рассчитывать же на то, что кто то из профессионалов будет делиться равносильно помечтать о светлом будущем которым пожалуй пресытились.

    Да и не в каждом регионе есть золотые профессионалы не то что федерации.
    Реализовал, реализовал. Рановато закончил просто

    Валентиновна, они не «рождаются», а «становятся» — почти сразу после принятия соответствующих решений со стороны кураторов «большого спорта»
    Интересно, а такие как Фуркад, раз во сколько лет рождаются? А такие, как Бё? Я прям, почувствовала себя неслыханной счастливицей. Все редкие на рождение спортсмены, родились для времени моего боления )) И для боления остальным болельщикам в настоящее время. ))
    Да, человек неординарный и вью хорошее, но... Шипулин себя не реализовал, с моей, дилетантской точки зрения. Может Лопухова в сборную вернуть?
    Прочитала вью ещё на Матче.
    Как было бы у Антона эти 4 года, тренируясь с командой или другим тренером — не известно ни кому...
    Но то, что результаты перекрывают все предыдущие сезоны — это факт.
    Жаль только, что ошибки методического плана тренера явно были причиной недосчета медалей у спортсмена и на ГС в том числе ( (
    Читать умного человека всегда интересно!
    Интересно читать, спе-ци-а-лист
    Роман, спасибо за публикацию интервью!

    Интервью интересное, как и другие интервью Крючкова.
    Понятно его нежелание снова связать себя тренерской деятельностью, коли есть любимая работа.
    Да и с Антоном их связывала не только работа, отношения«тренер-спорсмен», но там были еще и дружеские отношения, основанные на взаимоуважении.

    Потому и готов Крючков прийти снова на помощь Антону (и Леше), если появится такая надобность.

    Фото Тихонова на рабочем столе -еще один положительный штрих к портрету Крючкова.)
    Умный человек.

    Снова скажу: вызывает уважение признание своих ошибок-не все на это способны, легче и проще всю вину свалить на спортсмена

    Понятно, почему Антон, вспоминая с благодарностью всех тренеров с которыми ему довелось работать, называет именно Крючкова лучшим тренером в своей спортивной карьере
    Да не был Крючков никаким тренером Шипулина. Неужели непонятно. Это просто отмазка для Антона. Вроде как Зайцеву тренировала якобы сестра, а Мяккарайнен — Хованцев. Тренировался Шипулин по своей системе. Крючкова пристроил к нему на кормление Кравцов.
    Вот, что говорит сам Крючков — «В первый год работы Шипулин всегда меня поддерживал и не заострял внимания на моих явных просчетах» А в последующие годы вообще не обращал на него внимание.

    Талант, который рождается раз в сто лет, так ничего и не добился с Крючковым.

    Интервью действительно отличное. Крючков сам всё и рассказал. Там не было никаких достижений. Одни ошибки, просчёты и неудачи. Шипулин все эти годы деградировал как спортсмен и как личность
    Жаль, что нет ЭлсиР. Кто сильней: Фуркад в лучшие свои годы или Бё в прошедшем сезоне? Бё- сейчас один такой? А Фуркад разве не один такой был? То же самое.
    Чисто визуально Бё выглядит мощнее, его ход посильней, чем у Фуркада, который не всегда ходом был первый, и выигрывал за счёт работы на рубеже.

    Итак. Крючков сказал, что такой спортсмен, как Шипулин, рождается раз в сто лет.
    Касперович заявлял, что такой, как Логинов, рождается раз в пятьдесят лет.
    Интересно теперь будет понаблюдать не только за талантами и успехами спортсменов, но и за результатами старой школы: Хованцев-Касперович в сравнении с новой школой под руководством Крючкова: практиков и теоретиков.

    Крючков по результатам работы с Волковым прикрылся его участием в эстафетах. Х-М регион стоял не за Крючковым вовсе, а за Волковым. Правильнее рассматривать состоятельность спортсмена и результативность индивидуальной работы тренера с ним по личным гонкам спортсмена. ИМХО.
    И вот тут Крючков выглядит очень бледно. Он готовил всего двух спортсменов. Но все его интересы крутились вокруг только одного.
    Хорошее Вью профессионала.
    Очень интересный человек
    Ната, Мне Крючков очень нравится. Я люблю авантюристов- дилетантов. Вроде Остапа Бендера.

    Да и дураков люблю. Так что не обижайтесь.
    Катя, интересно, а Вы про кого-нибудь добрые слова способны сказать?
    Короче, прокайфовали несколько лет и ладно.
    Отличное вью, отличный спец и мужик.
    Катя, глупость ты написала. Как, впрочем, и всегда.
    НатальяАнатольевна,
    Согласен — прочитал с интересом. Интересна и методическая составляющая, и об отношениях спортсмен-тренер внутри группы.
    Понравилось интервью)
    Ничего Крючков не понял. Шипулин не потому быстрее пробежал последние 600 метров, что его машина ждала, а потому, что интуитивно чувствовал, что именно это даст ощутимый эффект от тренировки.

    А в общем авантюрист — дилетант, который сам согласен, что не имел морального права претендовать на должность тренера.
    очень интересное и познавательное вью!
    Реализовали себя Анастасия Шипулина и Катя Юрлова. А Шипулин деградировал как спортсмен и как личность за время сотрудничества с Крючковым.
    Copyright © rusbiathlon.ru (русбиатлон), 2003-24
    РБ – популярный спортивный онлайн сайт, только самые интересные новости спорта в России и мире на сегодня!
    Копирование материалов без ссылки на данный портал запрещено! Сайт для людей старше 16+ лет
    Политика конфиденциальности