Дарья Домрачева: «Раньше на сборах со Слепцовой изображали хип

Дарья Домрачева о детских воспоминаниях

– Даша, поездка в Ханты-Мансийск была для тебя наверняка особенной? Практически домашний этап…

– Это точно! Мы с семьей переехали из Минска в Нягань, когда мне было четыре года. Родители собирались на пару лет, попробовать, что это такое – тайга… А в результате мы прожили в Сибири 13 лет. Я сейчас с самыми светлыми чувствами вспоминаю те годы. Меня окружали замечательные люди – со многими я дружила, общалась, вместе занималась спортом.

Сейчас, когда приезжаю в Ханты-Мансийск, вижу столько болельщиков из Нягани, моих однокурсников, одноклассников, друзей со двора, самых первых тренеров. И безумно хочется хотя бы на недельку-другую туда съездить, со всеми повидаться, поговорить. Но каждый год по какой-то причине не получается. Вот и на этот раз – обещала своему первому тренеру, что обязательно приеду, а сейчас понимаю, что не смогу. Мне в этом году диплом защищать – а на всю учебу и отдых остается только апрель. Столько дел придется уместить в один короткий месяц!

– Ты всегда с большой любовью отзываешься о первых тренерах. Расскажи о тех людях, которые привели тебя в большой спорт.

– Моим первым тренером по лыжной подготовке был Андрей Федорович Дорошенко. Именно он привил мне любовь к лыжам, к свежему воздуху. Взял меня в свою группу, хотя детей младшего возраста вообще не брали в секцию. А я просто хвостиком увязалась вслед за братом. Мне тогда было всего шесть лет.

Поначалу я просто ходила в секцию, но нигде официально не числилась. Так интересно было! Вокруг старшие, все катаются – я такими очарованными глазами смотрела на происходящее. А через два года меня уже официально оформили. Потом Андрей Федорович вынужден был закончить тренерскую деятельность, и меня передали в группу к Альберту Викиловичу Мусину. Он и стал моим первым тренером уже в биатлоне.

– Как в твоей жизни вообще возник биатлон?

– В Нягани открыли биатлонную школу и лучших спортсменов и тех, кому было просто интересно, пригласили попробовать себя в этом виде спорта. Ну а мне тогда было безумно интересно. Думала: «О, биатлон – пострелять дадут!» И тут же с радостью перешла. Сейчас, конечно, об этом не жалею нисколько.

– В какой момент ты поняла, что гонки могут стать чем-то большим, нежели просто увлечением?

– Ой, еще в самом детстве! Когда участвовала в первых детских соревнованиях, стартовала сначала среди девочек. Сперва были вторые, третьи места. А потом как прорвало: первое, первое, первое. Тренер понял, что Даше уже неинтересно соревноваться с девчонками, и меня начали ставить с мальчиками моего возраста. И я выигрывала эти старты. Пацаны, конечно, скрипели зубами!

По большому счету, серьезные тренировки у всех начались в одно время. Наверное, просто от природы немного повезло. Постарались родители – передали мне все самое лучшее.

– Но ведь родители ведь у тебя архитекторы, а не спортсмены.

– Наверное, в детстве я слегка пресытилась архитектурной темой, слушая каждый день, как мама с папой обсуждают работу. И решила отличиться – начала заниматься спортом! Родители отнеслись с пониманием. Видели, что у меня хорошо получается, и не препятствовали. И хотя по стопам мамы, папы и брата я не пошла, творческая среда на меня сильно повлияла. В частности, родители всегда очень поощряли мое увлечение рисованием. Я недавно пересматривала свои детские рисунки – такие позитивные! И главное – видно, что со смыслом. Я и сейчас рисую для души, когда выдается время. Вот недавно расписала новое ложе винтовки – изобразила африканский закат.

– Знаю, что ты подумываешь получить художественное образование.

– Сейчас мне очень интересен дизайн интерьеров. Я бы очень хотела получить второе образование, но такую учебу нереально совмещать со спортом. Сейчас моя специальность – реклама в туризме. Тут все проще: могу книги взять с собой почитать, найти нужную информацию в интернете. Дизайн – совсем другое. Нужно обязательно присутствовать на занятиях, впитывать в себя знания, постоянно практиковаться. Так что это план на довольно далекое будущее.

О прическах, хип-хопе и сноуборде

– Когда ты жила в России, то дружила со Светой Слепцовой…

– Да, мы с ней вместе тренировались в Ханты-Мансийске в окружной команде. На сборах постоянно жили в одной комнате, много времени проводили вместе. Сейчас уже не получается так часто общаться – когда постоянно идут соревнования, не расслабишься, в гости не сходишь. Вечером после гонок – массажи, командные собрания. Времени на общение практически не остается. Тем более, мы часто живем в разных гостиницах. Обычно просто парой фраз перекидываемся перед стартами, желаем друг другу удачи.

В то время действительно у нас была очень классная, дружная команда. Пригласили в нее ребят из разных городов округа, и мы веселой компанией ездили по соревнованиям и сборам. Сейчас иногда просматриваю фотографии – столько теплых воспоминаний: как сходили с ума, веселились, дурачились.

– Как дурачились?

– Часто сборы проходили в Екатеринбурге, и однажды на базе «Динамо» мы просидели три месяца подряд. Нас уже даже по именам знали все вахтерши и уборщицы. И мы, чтобы не заскучать на одном месте, постоянно устраивали что-нибудь забавное. Помню, перед новым годом захотелось каких-то перемен, и мы со Светой пошли в парикмахерскую. Я сделала себе какую-то праздничную веселенькую причесочку, ничего яркого или шокирующего, а Светка устроила у себя на голове такой «панк» – коротко подстриглась и покрасила волосы в красный. В общем, веселились по-всякому: одевались в какие-то одежды дурацкие, хип-хоп изображали. На санках катались с горки…

– И на сноуборде, наверное? Припоминаю твою любовь к этому виду спорта…

– На самом деле, на доску я совсем недавно встала – года два назад. Брат у меня катается, вот и зазвал с собой. Поначалу было сложновато – не могла разобраться с поворотами, да и городской спуск в Минске не сравнится с альпийскими трассами. Вот и ездила, что называется, «утюгом». Это когда встаешь в одну позицию – и едешь прямо до самого низа.

Был даже один смешной случай. Мы с братом поехали кататься в Силичи, горнолыжный центр под Минском. И вот брат поднимался с какими-то ребятами на подъемнике, а я в этот момент спускалась с горы. Как обычно, «утюгом». Встала на доску и несусь вниз, как угорелая, на огромной скорости. Соседи брата по подъемнику, два парня, увидели это и давай удивляться: «Ого, смотри, как девчонка быстро едет, не боится! Профессионалка, наверное!» А брат мой сидит и смеется – знали бы, что она по-другому не умеет просто!

Ну а в прошлом году мы поехали на заключительный сбор в Австрию. Проводили там «закатку», катались на лыжах, в том числе на горных. Там я купила себе сноуборд и буквально за день освоила повороты и технику – так что сейчас с огромным удовольствием этим занимаюсь.

– А тренеры не возражают?

– Нисколько, если я не катаюсь перед ответственными стартами, и если это не мешает подготовке. В конце сезона Андриан Цыбульский, наш старший тренер, и сам не против встать на сноуборд – во всяком случае, обещал попробовать.

О стрельбе, Зиберте и языковом барьере

– Раз уж зашла речь о тренерском штабе… С недавних пор стрелковой подготовкой вашей сборной занимается Клаус Зиберт. Как родилась идея пригласить его в сборную?

– В какой-то момент вся команда пришла к выводу, что со стрельбой существуют проблемы, которые нужно срочно решать. В то же время тренеры узнали, что освобождается сильный специалист по стрелковой подготовке – и предложили сотрудничать. До того, как прийти в нашу сборную, Зиберт работал с китайцами. И лично я в первый же год его работы отметила их прогресс. Если раньше по четыре-пять промахов допускали, то с приходом Клауса начали по нулям отстреливаться.

– А как оценишь его работу с вашей командой?

– На данный момент вместе мы полноценно отработали год – и очень довольны результатом. Клаус, как только приступил к своим обязанностям, сразу же внес в нашу подготовку несколько значительных изменений. Начали с того, что поменяли всей женской команде ложи для винтовок. Специально для этого съездили в Германию, в городок Альтенберг, недалеко от границы с Чехией. Там живет отличный мастер, который делает очень хорошую основу для оружия. Он снимал с нас мерки, подгонял индивидуально все вплоть до мелочей. Прошлой весной мы уже начинали готовиться с новым оружием. Искали правильные позиции, снимали тренировки на фото и видео, затем просматривали – это очень помогало понять и устранить все ошибки.

– Языковой барьер в работе с Зибертом не мешает?

– Проблем особо не было. Поначалу что-то приходилось переводить тренерам, но буквально спустя месяц мы уже прекрасно друг друга понимали. Кто-то из нашей команды владеет английским, кто-то – немецким. И Клаус на каждом собрании дублирует свои слова на двух языках. Ну, а если возникают вопросы – не трудно с ними тут же разобраться!

О допинге, журналистах и звездной болезни

– В одном интервью тебя попросили дать оценку российским биатлонистам, обвиненным в употреблении допинга. Ответ был: «как спортсмены они не прошли проверку на прочность». Можешь прокомментировать это высказывание?

– Мне много вопросов поступало на этот счет. На сайте белорусской федерации биатлона я уже отвечала, как было на самом деле. Просто журналист, не по злому умыслу, слегка изменил фразу – и вместе с тем исказился смысл. Вопрос в той ситуации ставился так: поменялось ли у тебя отношение к этим ребятам? Я ответила, что у меня нисколько не изменилось отношение к ним как людям, но изменилось отношение как к спортсменам.

Я думаю, каждого соревнующегося биатлониста можно понять – всем хочется выступать в честных, равных условиях. Представляю, насколько такие ситуации неприятны и спортсменам, и болельщикам. Я ведь сама в детстве была точно такой же болельщицей. Даже не представляю, что было бы, если бы моих любимых спортсменов уличили в употреблении запрещенных препаратов. Для болельщиков, которые со всей душой относятся к спорту, это очень непростой момент.

– Ты общалась на эту тему с кем-нибудь из российской сборной? С той же Светой?

– Нет, мы не обсуждали эти вопросы. Я считаю, это не очень этично. Российскую команду и так замучили. А сейчас все страсти немного улеглись, и тем более не хочется ничего ворошить. Представляю, насколько тяжело было всей команде, поэтому не хочется вообще поднимать эту тему в общении.

– Прочитав то интервью газете «Спортивная панорама» некоторые читатели решили, что Даша Домрачева, что называется, «словила звезду».

– Ой, меня постоянно спрашивают: «Даша, не грозит ли тебе звездная болезнь?» Конечно, чувствуется и какая-то популярность, и повышенное внимание болельщиков. Но я стараюсь проще к этому относится. Да, ты можешь быть хорошим спортсменом, выступать и показывать высокие результаты. Но ты такой же человек, как и любой другой. А кто-то достигает успехов в другом виде деятельности, который тебе недоступен. Я считаю, популярность не должна менять людей, надо оставаться собой в любой ситуации.

– А популярность радует или, скорее, мешает?

– На самом деле безумно приятно, когда получаешь от болельщиков множество позитивных, очень приятных пожеланий. Читаешь их – и понимаешь, что люди пишут от всей души. И очень жаль при этом, что я не могу ответить абсолютно всем – просто физически не успеваю! Отправишь в ответ – «спасибо», но ведь в этом слове не выражается и десятая часть той благодарности, которую я в действительности испытываю. Так что воспользуюсь случаем и скажу: в каждое «спасибо» я вкладываю все самые лучшие чувства, и меня очень огорчает, что не удается уделить должное внимание всем болельщикам.

– Несмотря на то, что ты хранишь теплые чувства к Ханты-Мансийску, всегда говоришь, что хотела бы выступать только за Белоруссию. Почему?

– Потому что это – моя родина, я чувствую буквально на подсознательном уровне. Мне было всего четыре года, когда родители уехали из Минска, но во мне навсегда осталось ощущение «родного города». Когда мы только начинали жить в Нягани – это было плавающее время. Я действительно тогда думала, что через два года мы уедем из Сибири. Ну а затем каждое лето мы приезжали в Белоруссию, где нас ждали родные. И каждый раз я чувствовала, что возвращаюсь туда, где мой дом.

– Российские болельщики, однако, поддерживают тебя очень тепло.

– Ой, я вообще этому несказанно рада! Я благодарна судьбе за то, что выросла в России. Нягань навсегда останется для меня особенным городом, в котором живут замечательные люди. И я хотела бы выразить огромную благодарность всем болельщикам-россиянам. Когда приезжаешь в Ханты-Мансийск, чувствуется такая мощная поддержка! Трибуны кричат «Даша, мы с тобой!» – это безумно приятно. И когда российские болельщики приезжают в Европу на Кубок мира – очень заметно, как они поддерживают белорусских спортсменов. Вы даже не представляете, как это помогает на дистанции!